Таня Хафф - Дым и зеркала

Фостер проверил, не подслушивает ли кто, наклонился к ней поближе и спросил:

— Ты и вправду можешь это сделать?

— Меня не удивляет, что Зев тебя бросил, — вздохнула Эми. — Иногда ты бываешь таким идиотом.

«Конечно же, она не может этого сделать. Я не могу, хотя и стал волшебником. Ладно, я пока тренируюсь, причем без особого энтузиазма. Кстати, если такой трюк поможет управиться с дочурками Чи-Би, то не мешает проверить, нет ли в лэптопе более продвинутых уроков».

— Тони?

— Прости. Призраки, девчонки!.. Я просто слегка дергаюсь. Ты можешь позвонить Питеру и предупредить его?

— Боже мой!.. Он не знает?!

Не успел Тони ответить, как на парковке зазвучал знакомый гудок и не желал замолкать.

Фостер коротко бросил через плечо:

— Он не знает! — и пустился бегом.

«Как, к дьяволу, они добрались до гудка? Машина была заперта».

Из динамиков оглушительно раздавалась детская песня, модная в этом месяце. Смутно знакомый «седан» занял привычное место Фостера на парковке, и парню пришлось пристраиваться в конце длинного ряда машин.

Тони заглушил мотор и сказал:

— Ладно, отсюда идем пешком.

Эшли, захватившая переднее сиденье несмотря на негодующие вопли младшей, более мелкой сестры, которую она затолкала назад, открыла дверцу и посмотрела на землю.

— Тут грязно, — заявила девчонка.

— Да, и что?

Тони ухватился за проем открытой дверцы, откинулся внутрь машины и напомнил себе о том, что это дочери его босса, поэтому ругаться надо поменьше. Они безнадежно опаздывали из-за задержки в офисе и крюка за мороженым, оказавшегося неизбежным, потому что он хотел сохранить хоть остатки слуха.

— Дождь закончился.

— Ты не можешь заставить меня идти пешком! Я папе скажу! Отвези меня до самого дома.

— Не могу.

— Урна с прахом [19] Непереводимая игра слов. Имя девочки — Эшли, Ashley, созвучно со словом ashes — прах, урна с прахом. боится испачкаться. Тогда Мэйсон увидит, что она настоящая свинья, — издевательски сказала Брианна с заднего сиденья. — Хрю-хрю-хрю-хрю-хрю.

— Утихни, Сырник!

— Заставь меня это сделать, Прыщавая!

— Послушай-ка, иди по грязи, а когда перепачкаешься, обвини в этом меня, — вмешался Тони, стараясь не допустить, чтобы оскорбления стали жестче. — Мэйсону я не очень нравлюсь. У вас найдется тема для разговора.

— Прекрасно. — Эшли сощурила карие глаза и посмотрела на него долгим взглядом.

— Прекрасно, — передразнила Брианна.

Со всем достоинством одиннадцатилетней барышни Эшли не ответила сестре, схватила свой рюкзак и вышла из машины. Пока Тони запирал дверцы, Брианна поскакала по дороге.

— Ты ее просто так отпустишь? — возмущенно спросила Эшли. — Она может заблудиться!

— Вряд ли. Колеи, ведущие к дому, в фут глубиной.

— У тебя дурацкая машина.

Тони пошел помедленнее, вторая девочка шагала рядом.

— У мамы машина лучше, — продолжала она. — У ее нового парня три тачки, и все лучше. А на твою как будто кого-то вырвало.

— Так и есть. — На лице Эшли проступило недоверие, и Тони уточнил: — Старого пьяницу возле моего дома прошлой ночью. Дождь уже почти все смыл.

— Фу-у! Никогда не слышала ничего противнее!

Тони ощутил некое самодовольство, но тут же вспомнил, что ему уже не двенадцать.

— Слушай, мне не нравится об этом спрашивать, но почему ты называешь сестру Сырником?

— Ба! Брианна. Бри. Есть такой сыр. — Она бросила на Тони неодобрительный взгляд и стала пугающе похожей на отца. — Я думала, геи знают о сыре все.

— Наверно, я пропустил этот пункт в руководстве.

— У тебя есть руководство?

Визг Брианны избавил его от необходимости отвечать.

«Памятка на будущее! Шутливые замечания — плохая затея».

Тони побежал вперед и увидел, что младшая девочка балансировала на одной ноге. Вторая оказалась босой, сандалии нигде не было видно.

— Эта глупая грязь съела мою обувь! — объявила она, схватившись за футболку Тони. — Ты должен меня понести.

Фостер подхватил ее рюкзак, прежде чем тот успел упасть, и снова надел лямку ей на плечо.

— Иди босиком.

— Когда ходишь босиком, можешь подцепить какую-нибудь заразу. Так мама говорит.

— Да, на тротуарах. Но не здесь. Это парк.

— Это дорога, где ездят машины!

Для восьмилетней девочки она в совершенстве умела одной лишь интонацией передать: «Ты, придурок!»