Андрей Имранов - Дыхание бездны

- Продолжай, - мрачно сказал Уваров и я внутренне возликовал - попался!

- Ну, и с меня уже его изгнать. Теперь самое главное. Сделать всё это, как вы и сами знаете, можно и без вашего согласия. Одно только но - чтобы перепризвать Калилгу на меня, нужны э... человеческие жертвы.

Жаль, что я его не вижу. Одной только запинки в ровном дыхании недостаточно, чтобы понять - угадал я, что случилось тогда в Ингушетии, или нет.

- Понимаете, мне бы этого не хотелось. Намного лучше было бы, если бы вы согласились с тем, что Калилгу нужно изгнать. Вы должны меня понять - вы же тоже не любите лишние жертвы. Особенно, когда они действительно лишние. Короче, думайте. Даю вам, по нашей традиции, три дня, на четвертый буду действовать самостоятельно. Я не люблю жертв, но не боюсь их - это вы должны знать из материалов дела, которое вам Кадыров принес.

Уваров что-то неразборчиво шипит в трубку и я победно улыбаюсь. Остался только один скользкий момент. И тут я чувствую, как что-то бестелесное легонько касается моего сознания - словно слабый порыв ветра, шевелящий листья. Всё. Я победил. Теперь - только не спугнуть.

- Ты используешь мой сценарий и полагаешь, что всё пройдет, как и в прошлый раз, - не скрывая ярости, говорит Уваров, - что же ты не попросил Тыгрынкээва защитить тебя от поглощения? Я, если помнишь, этим озаботился.

- Вы блефуете, - весело отвечаю я, - не могли вы так быстро этому научиться. Я дня два учился, а у вас еще и четырех часов не прошло.

- Я способный ученик, - говорит он, перед тем, как натравить на меня Макару.

Я даже рад снова ощутить его поблизости - как старого друга, которого судьба занесла по другую сторону баррикад. Может, я льщу себе, но мне кажется, он тоже рад меня видеть - что я скоро стану его частью. Ну-ну. Меня накрывает приступ головокружения - словно от мощной дозы алкоголя. Перед глазами темнеет, кажется, я падаю. Но мне наплевать на это - на короткое мгновение я становлюсь единым целым с Макарой - и торжествую, чувствуя, как ему хреново, хотя мне хреново ничуть не в меньшей степени. Каким-то тридцать шестым чувством я вижу разлетающиеся вдребезги кирпичные стены, рушащиеся перекрытия и лестничные пролёты. Кажется, я даже успеваю заметить знакомый кабинет.

Спасибо, профессор. Вы были абсолютно правы насчет разгадки этого ребуса. Любовь.

Любовь - это всегда жертва. Любя кого-то или что-то, мы всегда жертвуем чем-то. Или кем-то. Кто свободой, кто деньгами, кто друзьями и образом жизни, кто - всем вместе. А некоторые так даже и самой жизнью.

Пей, Макара, пей - меня сегодня много.

Хватит для передоза.