Роберт МакКаммон - Участь Эшеров

– Отошли его, – сказала Синтия Эшер своей горничной, рослой молодой негритянке по имени Райтеос Джордан. – Я занята.

– Я сказала ему, что вы его не примете, мэм, – сказала та. Райтеос была ростом почти в шесть футов и толстая как бочка. – Сказала ему прямо в лицо, но он говорит, что это не имеет значения и я должна снести вам его визитную карточку.

– Это ты уже сделала. Теперь ступай вниз и скажи ему…

– Доброе утро, миссис Эшер. – От этого тихого вкрадчивого голоса по рукам Синтии побежали мурашки. Райтеос возмущенно обернулась. Рэндольф Тайгрэ, одетый в светло-коричневый костюм, с тонкой тросточкой в руках, непринужденно облокотился о дверной косяк. На его красивом лице цвета кофе со сливками сверкали белизной зубы.

– Боже правый! – Райтеос попыталась загородить ему обзор. – До чего ж некоторые господа бесстыжие!

– Я не люблю ждать, и поэтому пошел вслед за вами. Миссис Эшер и я старые… знакомые. Теперь вы можете нас оставить.

Щеки Райтеос побагровели от такой неучтивости. То, что он разговаривал подобным образом, никуда не годилось, но то, что он стоял здесь в то время, когда миссис Эшер кормила своего малыша – это уж форменный скандал. Он по-кошачьи улыбался, и первым порывом Райтеос было спустить его с лестницы. Но ее остановило то, что это был самый красивый мужчина из всех, кого она в своей жизни видела. Большая топазовая булавка в его черном галстуке была одного цвета с проницательными, глубоко посаженными глаза. У него также были тщательно ухоженные усы и борода. Оттенок его кожи был таким, будто он недавно искупался в туши. На этом джентльмене были коричневые перчатки из телячьей кожи и английские, начищенные до блеска сапоги для верховой езды. Быть цветным и при этом свободным человеком – это одно, думала Райтеос, но вести себя так заносчиво в эти трудные времена – значит напрашиваться на взбучку.

– Выйдете отсюда, пока миссис Эшер приводит себя в порядок! – быстро сказала Райтеос.

Синтия положила младенца на парчовую подушку и теперь спокойно застегивала на горле ночную рубашку.

– Я не портовый грузчик, мисс, – сказал Тайгрэ. Его глаза гневно блеснули, и в голосе прозвучали угрожающие интонации. – Не говорите со мной в таком тоне. Скажите ей, миссис Эшер. Мы ведь старые друзья, не так ли?

– Все в порядке, – сказала Синтия, и Райтеос недоверчиво посмотрела на нее. – Мистер Тайгрэ и я… знаем друг друга. Ты можешь нас оставить.

– Мэм? Оставить вас здесь? В спальне?

– Да. Но я хочу, чтобы ты вернулась через четверть часа… и проводила мистера Тайгрэ из Лоджии. Теперь иди.

Негритянка фыркнула и выскочила из комнаты. Когда она проходила мимо Рэндольфа Тайгрэ, тот отступил и слегка ей поклонился. Затем закрыл дверь и повернулся к Синтии Эшер с холодной и наглой улыбкой.

– Привет, Синди, – мягко сказал он. – Ты выглядишь потрясающе.

– Какого дьявола ты здесь делаешь? Ты сошел с ума?

– Ну, ну. Светской даме не пристало так выражаться, не так ли? – Он широкими шагами ходил по роскошной спальне, его руки ощупывали синий бархат, резную мебель красного дерева, бельгийские кружева. Он поднял со столика нефритовую вазу и тщательно рассмотрел запутанный узор, сделанный на ней вручную. – Изысканно, – пробормотал он. – Ты человек слова, Синди. Ты всегда клялась, что у тебя будут собственные изысканные вещи, и вот, смотри-ка, хозяйка Эшерленда.

– Скоро вернется мой муж. Я советую тебе…

Тайгрэ тихо рассмеялся.

– Нет, Синди. Мистер Арам Эшер вчера утром поездом уехал в Вашингтон. Я проследил его коляску до станции. Он симпатичный мужик. Но тогда… ты ведь всегда выбирала широкоплечих мужчин, не так ли? – Он вытащил из керамической подставки японский веер с ручной росписью и развернул его, восхищаясь красками. – Ты снова сорвала приличный куш, не так ли? Сначала Александр Кордвейлер, а теперь Арам Эшер. – Тайгрэ кивнул на пускающего пузыри младенца. – Е го , я полагаю?

– Ты, должно быть, не в своем уме, что сунулся в поместье?

– На самом деле я никогда не был более нормален. Разве я плохо выгляжу? – Он показал ей свои топазовые запонки и вытащил золотые часы, усыпанные бриллиантами. – Мне всегда везло в картах. Увеселительные суда, курсирующие между Новым Орлеаном и Сент-Луисом, набиты глупыми овцами, которые блеют, чтобы их остригли. Я счастлив им угодить. Естественно… иногда моя удача требует поддержки. – Он распахнул сюртук и похлопал по маленькому пистолету в кожаной кобуре. – Твой муж делает отличное оружие.