Юрий Моренис - Охота на вампиров

— Ольга Константиновна, — распахнул объятия от входа Сергей Сергеевич, — вы, как всегда, королева!

Ольга надела парадно-деловой костюм. Глубокий вырез строгого пиджака делал его достаточно фривольным, а короткая черная юбка открывала изящные ножки.

Оба генерала были допущены к ручке.

— А где Василий Владимирович?

— Увы, занемог, — ответствовали генералы.

— Перенервничал, да по возрасту уже не юноша…

— Эти господа к нам — обратилась Ольга Константиновна к привратнику — Надеюсь, им документы предъявлять не надо?

— Что-о?! — басом спросил Михаил Моисеевич. — Какие документы?

— Нет, нет, все в порядке, — тонким пионерским голосом отозвался грозный портье.

Ольга сладко улыбнулась. Казалось бы, пустяк, но сатисфакция за прежние унижения была получена…

— А где воскресший Малыш?

— Воскресают из мертвых, а наш коллега просто шлялся по Зазеркалью. Ныне отпущен на охоту… Набегался, отощал, оголодал.

— А не потеряется? — улыбаясь, спросил Михаил Моисеевич. — Места незнакомые, люди кругом.

— Он там не заблудился, а здесь, в нормальном мире, тем более.

Ал не стал объяснять, что Малыш отдыхает в джипе. Воспользовавшись паузой, Ал все-таки загнал автомобиль во двор. Пока ночной сторож гремел ключами, Василий Константинович незаметно провел волка через служебный ход, лишь приоткрыл дверцу, как их любимый зверь вскочил на сиденье. Вся его охота состояла из громадного куска сырого мяса, которое было доставлено господину Малышу с кухни. Он его заглотил в один присест и тут же уснул, заодно охраняя найденные богатства. По крайней мере, Федя перестал подбегать время от времени к окну и беспокойно прислушиваться, не раздается ли вой сирены.

Последний совет проходил в номере за накрытым столом. Все умирали от голода, а генералы от жажды. Разнообразие напитков в холодильнике могло удовлетворить самый взыскательный вкус.

Михаил Моисеевич и Сергей Сергеевич продолжали пребывать в приподнятом настроении, но слушали всех с полным вниманием. Охотники рапортовали под звон ножей и вилок. Каждому было что сказать коротко и содержательно. Только Ал с Федей опустили кой-какие незначительные детали. Но все равно их доклад о встрече с Гаврилой Степановичем, его схватке с Бергом и последующем захоронением произвел на всех неизгладимое впечатление. А Михаил Моисеевич просто был счастлив, когда Ал вручил ему кусок пластика с запечатленными чертами вампира.

— Слава Богу! — воскликнул он. — Хоть какое-то вещественное доказательство…

— Я думаю, вам не придет в голову разрывать могилу Батюшкова. Несчастный старик может обозлиться, и тогда не миновать большой беды. Он умный, и голова у него устроена на технический манер.

— Вы же взорвали все подходы?

— Взорвали. Вдобавок, по нашей просьбе люди Ивана Николаевича сровняли с землей тот погребок. Да? — Ал посмотрел на полковника.

— Так точно, Алексей Юрьевич. Я ходил, проверял — под гребенку.

— Хорошо, — объявил Сергей Сергеевич. — Предлагаю тост за успешное завершение необычной операции. Будем по-прежнему сомневаться в существовании всякой нечисти.

После того, как подняли рюмки, Зотов спросил:

— Какие ближайшие планы?

— Ближайшие? Все зависит от здоровья Алексея Берега. Утро покажет. Будем надеяться на лучшее. Тьфу, тьфу, — Ал постучал по столу. — А так, надо сворачивать удочки. У Ольги работы выше крыши, да и сынок наш под присмотром нянек, небось соскучился.

— Я бы хотела завтра же улететь, — сказала Ольга.

— Я тоже, — поддержал ее Михаил Моисеевич. — Думаю, и Василий Владимирович успеет оклематься.

На том и порешили… Генералы еще раз зашли к Алексею, посмотрели на него, спящего, покачали сочувственно головами и отправились восвояси.

Пока Ал их провожал, пока прощался, народ расслабился, начал позевывать, клониться в дрему. Иван Николаевич дал своим «спортсменам» отбой и пошел к себе в номер. Федя прикорнул прямо в кресле, Ал не стал его тревожить — двое суток человек не спал. Василий Константинович прилег на ампирной софе в кабинете. Ольга пыталась прибрать в номере, пришлось на нее шикнуть и отправить в спальню. Она особенно не сопротивлялась. Глянула на себя в спокойно теперь висящее зеркало, ахнула своему усталому виду, сказала, что завтра будут мешки под глазами, и быстро нырнула в постель.

Ал ушел к Алексею, выключил свет, сел в кресло и слушал его ровное дыхание.

Если окна их люкса выходили во двор, то окна этого номера — на реку. Противоположный берег тянулся к горизонту, и восходящее солнце сразу заглядывало сюда. Ал все же закемарил, потому что когда очнулся, увидел первые лучики, пробивающиеся сквозь плотные шторы. Он встал, раздвинул портьеры, ясное зимнее утро слепило сонные плаза, заставляя жмуриться. За спиной, в его тени лежал Алексей. Ну что, рискнем? Ал вздохнул, отступил в сторону и оглянулся. Солнце в упор осветило его лицо, раненую шею, покоящиеся поверх одеяла руки. Ну?! А ничего! Он вдруг зачмокал губами, как ребенок что-то пробормотал, повернулся на другой бок, затылком к яркому свету, и продолжил спать…