Иннокентий Соколов - Бог из глины

Сергей улыбнулся — там за шторами всего лишь темный коридор, в конце которого поблескивает прямоугольник зеркала, а с противоположной стороны белеет дверь, ведущая в залу. Все что требуется, пройти по нему, сделать несколько шагов, которые приведут к цели, пускай она пока и не ясна, но такое иногда случается с каждым — какой-то пустяк, неясное томление души, и ты совершаешь поступки, которые даже и не думал совершать, чтобы удивляться потом самому себе, перебирая мысли, пытаясь определить, что же стало причиной странного безрассудства. Хотя, что безрассудного в том, чтобы перекинуться парой словечек с любимой женушкой, тем более этот вечер и так не отличается особой разнообразностью, если не считать тревожных предчувствий, да странной тишины, как будто кто-то набросил на дом гигантское пуховое одеяло и навсегда приглушил все звуки и шорохи.

Абсолютно ничего!

Сергей развел руками шторы, и вышел в коридор.

Существо сделало первый шаг. В этот раз все было не по настоящему. Просто детские забавы, если так разобраться, но жизнь в тесном пространстве, ограниченном размерами шкафа не баловала приключениями, так что в этот миг, оно было просто счастливо хоть ненадолго покинуть пропитанный лавандой и нафталином мир пыльных вещей, забитых барахлом полок.

Так почему же не развлечься немного?

Тем более эти ненастоящие забавы все же имели некоторый смысл. Здесь, в темном коридоре, присутствовало нечто родное. Существо ощущало связь со стенами дома, словно они были одним целым, подпитывали друг-друга.

— О-хэй… — невнятно пробормотало существо, приближаясь к зеркалу. — Я иду за тобой!

Справа от зеркала дверь, крашенная белым. За ней комната, в которой помимо цветочных горшков наверняка найдется кое-что поинтереснее.

(Жертва!!!)

Там на веранде, очнулась от дремоты Надежда. Она прислушалась — ничего, просто показалось. В комнате окончательно потемнело — если включить свет, прямоугольники стекол станут матовыми, и проявившиеся рисунки изморози, придадут веранде определенный шарм.

За дверью что-то скрипнуло.

Тихонько, ненавязчиво…

Затем притихло.

Надежда представила, как провинившаяся половица пытается убедить ее в том, что все в порядке:

— Не переживай так, милая, я просто старая половица… Ты же знаешь, это иссохшее дерево — оно иногда поскрипывает само по себе. Даже и не думай о том, что кто-то может сейчас стоять по ту сторону двери. Не бери дурного в голову.

(И, правда смешно, детка — слушать несуществующие голоса, пускай они, и кажутся настоящими)

В самом деле — кому нужно таиться там, за дверью?

На этот счет у Надежды было свое мнение. В последнее время кто-то поселился в одежном шкафу. Этот кто-то издавал неприлично громкие шорохи, очевидно пытаясь устроиться поудобнее. С каждым разом звуки становились все более отчетливыми, вызывающими. Словно существо их издающее окончательно перестало стесняться своего присутствия там, за лакированными дверцами.

Пару раз, когда мужа не было в комнате, Надежда решительно распахивала дверки шкафа, обнаруживая все те же вещи, что громоздились на прогибающихся от тяжести полках. Никого и ничего постороннего она не находила, но отчего-то казалось, что ночной обитатель шкафа все же успевал в последний момент спрятаться где-нибудь еще, благо в спальне было с избытком мест, куда можно спрятаться.

Она не стала говорить мужу — черт, да это стало своего рода привычкой. Что-то не давало ей раскрыть все свои секреты, и с каждым днем это становилось все более невозможным.

Секреты копились, множились, обзаводились историей. Надежда перебирала их, бережно раскладывая по полочкам, чтобы в любой момент вновь прикасаться к ним, сдувать пыль. Это оказалось неожиданно приятным — иметь что-то свое, чем не обязательно делиться с другими.

Вот только с недавних пор, ей стало казаться, что подобные секреты есть не только у нее одной. Сам дом, и все что в нем, было пропитано тайнами. Эти тайны во всем — и в пропахших сыростью комнатах внизу, и в широких ступенях лестницы, и даже в пустых банках из-под кофе, что расставлены на полках буфета. Старый дом — он полон загадок, и… кто это там крадется за дверью?

Надя повернула голову так, что затрещали позвонки. Шаги за дверью стихли, словно тот, кто притаился в коридоре, раздумывал — стоит ли двигаться дальше.

Это ее муж бродит из комнаты в комнату, больше просто некому нарушать очарование вечера, пускай и зимнего. Надежда полюбила зимы, с того самого времени, как поняла, что именно эта зима не закончится никогда, пускай за окнами март — ничего не изменилось с декабря, когда первый снег упал на замерзшую землю.