Андрей Попов - Дверь в сказочный ад

…впрочем, рано обрадовался. Дали время.

Очнувшись, я обнаружил себя в углу гостиной. Тело ныло, в голове вибрировал шум, руки и ноги — к удивлению, еще на месте. Я слегка заскулил. И где-то в глубинах внутренней душевной темноты забродила робкая, кажется — выжившая из ума, надежда, что ВСЕМУ в мире есть когда-то КОНЕЦ. Но сколько это будет продолжаться? Если это СОН, то когда он кончится? Если это БРЕД, то когда он рассеется?

Внешняя темнота оказалась не столь обнадеживающей. Звери (те пять тварей, оставшиеся в живых) стояли полукругом и пожирали меня… нет, пока не зубами, а только взглядами. Ну что ж, черти, вам тоже неплохо досталось. Их опухшие морды (извиняюсь за грубость — «господские» лица) были словно перемолоты в жерновах. Рваная одежда лоснилась от пота и красных пятен моего личного художества. Рысь ослепла на один глаз и смотрела на меня как-то боком, к тому же у нее сильно опухла челюсть. Ее некогда парадный смокинг представлял сейчас самое жалкое зрелище на свете. Она оскалила острые, заточенные стилеты своих клыков и тихо рычала. Больше всех досталось этому маленькому ублюдку-коту, любителю деликатесов. Он полулежал, судорожно подергивая лапами, и вряд ли сейчас страдал от излишнего аппетита.

Бегемот первым подал свой голос:

– Господа! Призываю в свидетели небо и землю, ни одна человеческая тварь еще не поступала с нами подобным образом! Он меня огорчил! Ужасно огорчил! — сказав это, бегемот глубоко затянулся чудом выжившей трубкой и положил ее на пол.

С моей стороны — ноль эмоций. Впрочем, будь я на их месте, тоже бы «огорчился».

– Да у него просто нет совести! — изумленно произнесла рысь, дырявя меня своим единственным зрачком. — Только посмотрите, что он сделал с моим глазом! Этот человек не способен к милосердию и состраданию. Он злой! Разве жертва должна вести себя так с Хозяевами Мира?!

В омуте страха я все же краешком мысли не без иронии отметил для себя, что эти твари, именуемые «господами», теперь уже дослужились до каких-то властелинов мира? А может мой грубый менталитет не в состоянии различить в их святейших ликах (особенно — в морде свиньи) образы богов, сотворивших вселенную?

Тут из соседнего зала донесся протяжный, почти жалобный стон, временами переходящий в озлобленный бас. И перед моим взором появилась огромная обугленная масса — без шерсти, без цвета, и уж конечно без пышного королевского одеяния, с понурыми зелеными глазами. Масса кое-как проковыляла к своим, хромая на все четыре лапы. Ну вот, и шестое божество восстало из пепла…

Я обреченно сидел и ждал развязки, зная, что конец предрешен. Уставший от борьбы, уставший от переживаний, уставший от самого понятия «жизнь»…

Одним прыжком рысь оказалась возле меня и вцепилась в голень ноги. В тот же миг мой патрубок острым концом вошел в другой ее глаз. Прекрасно! Рысь полностью слепа. Заскулила, гадина, и ослабила хватку… Я рванул куда глаза глядят. Странно, но вдруг проснулись силы в обугленном и, казалось бы, еле живом медведе. Он взревел и кинулся за мной, быстро обогнал, перегородив дорогу своей недожаренной на огне тушей. Сразу же подоспели другие звери. Даже эта паскуда рысь продолжала чуять меня по запаху. Я понял, что окружен ими. Деваться было некуда, только лишь пятиться назад.

Назад, назад, назад…

Сейчас моя спина упрется в стенку, и дальнейшее движение станет бессмысленным.

Свинья истерично захрюкала:

– Господа! Он даже не желает извиниться за нанесенное нам оскорбление! Он бил меня по лицу! Представляете, по лицу!!

Из самых закоулков небытия приковылял кот, открыл было рот для реплики, но лишь жалобно мяукнул и вновь свалился на пол. Я вдруг вспомнил, что за моей спиной находится комната Лули, убежище не ахти какое, но тем не менее… Приготовились…

Резкий рывок в сторону двери. Ручку на себя. Прыжок внутрь. Снова на себя. И вот, я в ее комнате. Да… эта фанерная преграда с игрушечным замком задержит зверей минуты на две, не больше. В детской почему-то до сих пор горел свет.

– Лули, ты не спишь? — я уже не верил в существование живых душ, да мне никто и не ответил. — Ну, конечно, ты ведь тоже превратилась в статую! Как в сказке, правда?

Глянув на ее кровать, я понял, что зря надрывался. Лули вообще не было в комнате. Странно…

Куклы сидели везде, где только была пядь свободного места: на кровати, на креслах, на книжных полках, прямо на полу. Поначалу мне показалось, что пот, заливший глаза, размыл их очертания. Потом подумал, что это просто игра теней от полумертвого светильника. Но спустя несколько мгновений уже не стал отрицать очевидного: все куклы шевелились, дергали руками, вращали головой и потом вдруг заговорили своими игрушечными голосами: