Ли Майерс - BRONZA

Влетела в отель «Герцог Леопольд», не слушая вежливых ответов, что все в порядке, сразу напрягла своей тревогой портье. Понимая, что один уже не справится с этой рыжей фурией – мисс его совсем не слушала, – тот позвал на помощь старшего администратора. Американцы, черт бы их побрал, тоже мне пуп земли! Сердито думал тот, отступая под натиском Мэган. Наконец, сдавшись, взял запасной ключ и повел ее к лифту.

Оттолкнув администратора, осторожно заглядывающего в дверь, Мэган вошла в номер. Растянувшись на кровати, Томас крепко спал, их приход его не разбудил. У нее отлегло от сердца. С ним действительно все было в порядке. А где же Хелен? Она в недоумении огляделась по сторонам. Не мог же Том веселиться здесь один?! Комната представляла собой легкий хаос. Остатки ужина на столе. Догоревшие свечи. Одежда и полотенца, разбросанные повсюду. Лепестки роз на полу.

Администратор, шипя от злости, предложил ей срочно покинуть номер, пока гость не проснулся и не случился настоящий скандал. Раз с ее боссом все в порядке, то им нельзя здесь больше находиться, – наливался краской праведного гнева сотрудник отеля. Стоя у открытой двери, жестом красноречиво он показывал Мэган, что ей следует сделать. Потянуло сквозняком и, негромко щелкнув незапертым замком, открылась дверь в смежный номер. Уже обо всем догадавшись, Мэган все равно заглянула внутрь. Всплеснув руками ей вслед, администратор от ужаса закатил глаза.

Да, та странная женщина с ребенком была здесь. Они тоже крепко спали, как и Том. Комната дышала сонным покоем. И ей вдруг стало стыдно за свой порыв. Ворвалась сюда непрошенная, подглядывает в чужую жизнь. У двери ее под руку подхватил администратор и, крепко держа за локоть, вывел Мэган вон из номера. Не отпуская, проводил до лифта, что-то сердито выговаривая, от гнева не замечая, что говорит с американкой на родном языке.

Она ехала обратно, сгорая от стыда за свой поступок. Если бы Том увидел ее сейчас в своем номере, это стало бы для Мэган ее последним рабочим днем в качестве его ассистента. Вчера, в приоткрытую дверцу лимузина, она видела, как он уходит по ковровой дорожке с малышом на руках, держа за руку эту странную, словно упавшую с облака, женщину. Покидая машину, Роджер оглянулся, многозначительно подмигнул Мэган.

– Это женщина Дольфа! – сказал он ей. – А малыш – его сын!

«Сын?! У Томаса есть сын?» Только сейчас до нее дошло, насколько похож на него ребенок. У малыша были глаза Тома – синие, будто вечернее небо над Аргентиной. Такие же темно-каштановые слегка вьющиеся волосы и его солнечная улыбка, от которой становилось радостно на душе. Пятилетний сын! А он ничего не рассказывал о нем!

Мэган работала на него четвертый год. Была ему другом, помощником, секретарем, ассистентом. Жила его жизнью. Восхищалась им, его талантом. Гордилась его успехами, наградами, славой. Не покладая рук трудилась ради его карьеры и даже женщинами, которые бывали у Томаса, она гордилась, как своими личными победами.

Про нее можно было сказать, что она «серая мышка», вернее, рыженькая. При приеме на работу Том, на которого неожиданно свалилась слава, а вместе с ней, неизбежно, истерические домогательства тысяч женщин, сначала разговаривал с ней резко, почти грубо. Уставший от навязчивого внимания поклонниц, он был раздражен и вспыльчив. Но, разглядев за некрасивой внешностью серой мышки умную женщину, успокоился. И согласился взять ее на работу, правда, при одном условии.

– Если только замечу в глазах фанатичный блеск или, не дай бог, начнешь пускать пузыри – вышвырну вон без выходного пособия!

Это условие в более вежливой форме было занесено в контракт и неукоснительно ею выполнялось. За четыре года она ни разу не дала Томасу повода усомниться в своей надежности и преданности. Потому что быть рядом с ним, видеть его каждый день, дышать с ним одним воздухом, быть частью его жизни было важнее, чем любить его и потерять навсегда. И только толстый дневник, хранившийся в небольшом кейсе с кодовым замком, знал истину. Ибо там она записывала его жизнь шаг за шагом, давая волю своим чувствам. Анализировала его поступки, давала оценку его ролям, выносила резюме его женщинам, а налюбовавшись его фотографиями, спокойно ложилась спать. Ее ледяной принц. Его сердце принадлежало всем и никому. И вдруг эта иностранка! Вчера, когда он пригласил на ужин Хелен, она еще могла на что-то надеяться, но сегодня…

Проснувшись, Томас первым делом заглянул в соседний номер. Чужая женщина и чужой сын – они уже стали частью его жизни. Нет, смыслом его жизни. Убедившись, что они еще спят, вернулся к себе. Собрал разбросанную одежду, полотенца. Принял душ, побрился, надел джинсы, чистую рубашку. Заказал завтрак на троих. Включил телевизор, чтобы убить медленно текущее до их пробуждения время.