Лорел Гамильтон - Лазоревый грех

— Зачем?

Истинная причина была в том, что, пока я занималась духовными поисками, Жан-Клоду нужна была поддержка посильнее. Но вряд ли он это скажет. Он и не сказал.

— Любой мастер периодически призывает домой свою паству, особенно тех, кто вскоре может стать мастером на своей территории. Последний визит перед тем, как он утратит силу их призывать.

— Белль была в высшей степени обеспокоена, когда ты поднялся до Мастера города без этого последнего визита, Жан-Клод. Она просыпалась с твоим именем на устах, повторяла, что ты всего достиг сам. Никто из нас не думал, что ты взлетишь так высоко, Жан-Клод.

Он поклонился — низко, глубоко, а она стояла так близко, что его волосы почти задели ее платье.

— Нечасто удается кому бы то ни было поразить Белль Морт. Я весьма польщен.

Мюзетт нахмурилась.

— Это правильно. Она была весьма... недовольна.

Он медленно выпрямился:

— И отчего же мое восхождение к власти вызвало ее недовольство?

— Потому что быть Мастером города — значит быть вне обязывающих связей.

Кажется, термин «обязывающие связи» для вампиров значил больше, чем для меня, — я почувствовала, как они все застыли. Дамиан стоял так тихо, будто его и вовсе не было. Только вес его рук еще сообщал мне, что он здесь. Пульс его тела замолк, упрятанный глубоко внутрь.

— Но Ашер не поднялся так высоко, — продолжала она. — И его можно отозвать домой.

Я глянула на Жан-Клода, но лицо его было абсолютно непроницаемо — та вежливая пустота, за которой он прячет любые реакции.

— Разумеется, это в пределах ее прерогатив, но я должен был бы быть извещен заранее об отзыве Ашера. Америка заселена менее Европы, и битвы за территорию здесь куда менее цивилизованны. — Голос его был все так же пуст, лишен эмоций, будто все это пустяки. — Если мой первый заместитель просто исчезнет, другие воспримут это как мою слабость.

— Не волнуйся, наша госпожа не собирается отзывать его домой; однако она выражает свое недоумение.

Даже при том, что Дамиан меня держал, я не выдержала первой:

— Недоумение — о чем?

— Разумеется, о том, почему Ашер покинул ее окружение.

Ашер пододвинулся ближе, хотя держался от Мюзетт намного дальше, чем все мы.

— Я не покидал ее окружения, — сказал он. — Белль Морт не прикасалась ко мне столетиями. Она даже не смотрела зрелища, в которых я... выступал. Она говорила, что я оскорбляю ее взор.

— Ее право поступать со своими подданными так, как она считает уместным, — ответила Мюзетт.

— Верно, — согласился Ашер. — Но она поручила мне приехать в Америку с Иветтой в качестве надзирателя. Иветты не стало, и у меня более не было приказов.

— А если бы наша госпожа приказала тебе вернуться?

Молчание. На этот раз с нашей стороны.

На лице Ашера было эмоций не больше, чем у Жан-Клода. Каковы бы ни были его чувства, он их скрывал, но сам этот факт говорил о том, что тема затронута важная и очень для него небезразличная.

— Белль Морт поощряет своих подданных действовать самостоятельно, — произнес Жан-Клод. — Это одна из причин, почему птенцы ее крови правят большими территориями, нежели другие, особенно в Соединенных Штатах.

Прекрасные и безжалостные глаза Мюзетт повернулись к нему.

— Но Ашер покинул двор не для того, чтобы стать Мастером какого-либо города. Он хотел лишь свершить месть над тобой и над твоей слугой. Заставить тебя расплатиться за смерть своей любимой Джулианны.

Смотри ты, она, оказывается, все время помнила имя.

— Но вот стоит твоя слуга, в силе, в здравии и невредимости. Где же твоя месть, Ашер? Где цена, которую должен был заплатить Жан-Клод за убийство твоей слуги?

Ашер будто замкнулся в себе, ушел вглубь. Казалось, если моргнуть, он вообще исчезнет. Голос его прозвучал будто очень издалека:

— Я выяснил, что, вероятнее всего, ошибочно обвинял Жан-Клода. И он, вероятнее всего, тоже оплакивал ее гибель.

— Вот как? — Она щелкнула пальцами. — И ты вот так сразу забыл свои страдания и свою ненависть?

— Не вот так сразу, non, но я узнал заново многое из того, что забыл.

— Например, как сладко прикосновение тела Жан-Клода?

Тишина навалилась так туго, что кровь ревела в ушах. Дамиан ощущался рядом со мной призраком. Все мои вампиры, без сомнения, желали бы оказаться подальше отсюда.

Может быть, Ашер и Жан-Клод завели шашни у меня за спиной — что не так уж невозможно. Но если не ответить на ее вопрос правдиво, дело может повернуться плохо.

Джейсон поймал мой взгляд, но ни один из нас не решался даже пожать плечами. Вряд ли мы понимали, что именно сейчас происходит, но почти наверняка дело шло к чему-то для нас неприятному.