Лиля Калаус - Фонд последней надежды

Пока варились пельмени, тянула спитой чай, бездумно пересчитывая кафельные плитки. От холодильника до двери. От шкафа до плиты. От стола до холодильника и снова до двери.

Скоро Новый год…

Машка, ничего не замечая, прыгала по номеру, как птичка, вычирикивала свои новости, как попало раскидывая эфемерные пляжные пожитки. Оказывается, она звонила вчера, они якобы договорились, что Машка приедет встретить с ним Новый год.

Ни черта не помню.

Вот, что значит настоящий книжный запой.

Олег честно попытался подстроиться под её новогодний драйв: захлопнул томик Мураками, с трудом вылез из гамака, нехотя побрился.

— И дайвинг! Олли, дайвинг!! Хочу! Хочу! Олли-и-и…

— Ага…

— Гля! Кокосовая пальмочка! Кривая, бедная, как берёзка… Некому кокоса залома-ати… Олли! Хочу кокос! Хочу!

— Ага…

— Ай! Рыбки! Посмотри, чудо моё, разноцветные! Толстенькие, как мой шеф! И глазки такие же надутенькие! Хочу рыбок, Олли!

— Ага…

— Олли! С Новым годом! Ур-ра!!! Айда на пляж!

— Ага…

А ночью, когда пухлый полог звёздного неба улёгся на шелестящие листья островных пальм и отсвистали положенные новогодние фейерверки, прогремело финальное:

— Ка-акие плавочки! Олли! Я тебя хочу! Хочу-хочу-хочу-хочу!

И… ничего не получилось.

— Олли, — удивилась Маша. — Ты не заболел?

Что тут скажешь? Ну, иногда так случается. Не то чтобы импотенция, просто нет куража. У женщин тоже ведь так бывает, правда? Конечно, их настроения сильно зависят от лунных фаз… Но ведь бывает и у них — Олег не слишком-то придерживался теории физиологических объяснений людских поступков, оставляя место и непредсказуемым бзикам человеческой натуры, — так вот, бывает, что просто не хочется. Да? Или нет?..

Машка была настроена серьёзно. Разумеется, она решила, что у Олега депрессия. Конечно, сидит в этой жопе, Зорком, там, небось, даже ТВ нормального нет. Бидняжечко… Ну потерпи немножко… Будет чудно… Дай, я тебя… Нет, не так… А так?.. Олли, заяц, попробуй еще… Ах… Блин.

Хотя Машка этого не любила, пришлось включить порноканал. Сначала в грустном молчании просмотрели 20-минутную итальянскую драму про пышнотелую блондинку, в квартиру которой проник маньяк-грабитель почему-то с перебинтованной головой. Или это был представитель «Красной бригады»? Блондинка в прозрачном пеньюаре с перьями (создавалось впечатление, что её только что хорошенько в них вываляли), грациозно вошла в спальню, и тут на неё набросился этот урод. «Аюту! Аюту!», — взвизгнула девица, и понеслось… Фильм, к счастью, не был заточен под садо-мазо, и робкая попытка негодяя связать жертве руки мгновенно переросла в затяжную прелюдию. Тьфу ты, до чего же противное слово… Из пеньюара блондинки полезли, как булки, белые груди нечеловеческой величины. Краснобригадник под их напором то зверем выл, то плакал, как дитя. Его идиотские бинты наводили на ассоциацию с командиром полка, у которого «голова повя-азана, кровь на рукаве…» Олег истерично фыркнул.

Следующая картина лирического содержания была создана на тему первой брачной ночи. Взволнованные гости, радостные крики, мельтешащий в воздухе рис, пластиковые букеты, молодые страстно целуются в машине, к бамперу которой прикручено жестяное сердечко «married». Олег исподтишка глянул на Машу. Очень злободневно. Та-ак, что там дальше?

А дальше… Жених с невестой прибыли в отель, он внёс ее в номер на руках, сорвал фату с флердоранжем. У невесты оказались рыжеватые волнистые волосы… У Олега перехватило дыхание.

— Олли, ты что?

— Пода… Подавил… ся… Все… нор… мально, — пробормотал Олег, не отрывая взгляд от экрана.

— Слушай… Я спать хочу. К тому же эта порнуха просто чушь. Дали бы обычное порево, жесткач, групповуху там — это я ещё понимаю. А мягкое порно… Дрянь. Давай выключим?

— Нет! — вскричал Олег, — Машенька, я, кажется… Не выключай!

Ася нашарила на кухонном столе пульт, включила телик. Старые фильмы, новогодний музон… Мультики… Снова клипы… Новости… Что?! Второе января? Ну ни фига себе! Что ж такое? И доктора никто не вызвал? Ну, спасибо, Владик… Тараканий грипп в Зорком?!!

Не может быть!.. Вспышка… 19 смертельных случаев по области… Турист из Австралии… Господи! Гулька в автобусе болтала — её сестрица познакомилась по Интернету с мужиком из Мельбурна, тот обещал приехать в гости — встречать Рождество…

Она позвонила Майре.

Точно, тараканий грипп.

Из фондовских никто больше не заболел. Кроме самой Гульки, конечно. Австралиец Лесли, бедный, помер в больнице. Гулька при первых симптомах кинулась в Красный Полумесяц и до сих пор торчала в карантине вместе с зарёванной сестрицей, упустившей своё семейное счастье. Идут на поправку.