Людвиг Павельчик - Рыдания усопших (сборник)

Разговор супругов происходил на следующий день после приключений трех крестьян в доме Бертольда и Терезы. Вернувшись оттуда, Франтишек оповестил о случившемся ленивые местные власти, которые, проявив невиданную доселе расторопность, тут же послали кого-то с депешей в Пльзен, рассудив, что столь громкое, по здешним меркам, дело должно перейти в ведение вышестоящих структур. В ожидании прибытия больших чинов было решено поместить трупы все в тот же подвал означенного дома, за неимением в общине более подходящего для них помещения. В одной из коморок подвала располагался ледник, что оказалось очень кстати. В особенности это касалось, разумеется, разложившегося тела женщины, которое командированные начальством стражи с великим трудом, борясь с рвотным рефлексом, сумели завернуть в какую-то дерюгу и снести вниз. Поскольку Франтишек и Павел наотрез отказались участвовать в этом мероприятии, представителям закона помогал один лишь Миро, чьего согласия в силу его молодости никто не спрашивал. Когда дело было сделано, парень смог-таки вернуться домой и вот уже второй день, ужасно важничая и выдумывая все новые подробности, подчеркивающие его удаль и смышленость, развлекал рассказами о своих приключениях окрестных ребят. Некоторые подробности своего поведения в «доме смрада» он, натурально, опустил, ну да простим ему эту маленькую избирательность, ни в коей мере не ставящую под сомнение его отвагу!

Итак, было решено, что мальчонка останется в семье Стефки и Франтишека, пополнив собой и без того многочисленную армию их детишек. Добрая крестьянка надеялась, что сможет заботой и любовью вернуть Липке способность смеяться и вообще расти полноценным человеком, страх для которого не является главным чувством. Но перед тем, как зажить нормальной жизнью, мальчонке предстояло еще отвечать на неизбежные вопросы следствия, водить экскурсии по дому, одно воспоминание о котором повергало его в ужас и, что самое тяжкое, участвовать в похоронах отца и матери, на которых он будет единственным близким родственником.

Однако погребение тел супругов пришлось отложить: у городских властей, без чьего высочайшего разрешения захоронение останков не могло состояться, нашлись дела поважнее, местным же наместникам «двойной монархии» было велено к трупам не прикасаться и до дальнейшего распоряжения похорон не устраивать: за день-два в леднике с ними, мол, ничего не случится. Толстый наместник пожал плечами и отправился пить пиво в ближайший кабак – он свою работу выполнил, трупы же некогда счастливых родителей Липки так и остались лежать в леднике собственного дома, имея достаточно времени для взаимных упреков и жалоб, если таковые, разумеется, последовали.

Едва стрелка висевших на стене горницы старых ходиков стала приближаться к часу ночи, Стефка проснулась. Она не могла бы сказать точно, что ее разбудило, просто вдруг обнаружила, что лежит с открытыми глазами, глядя в потолок, словно и не спала совсем. Подивившись этому необычному обстоятельству и посетовав мысленно на приближающуюся старость, Стефка спустила ноги с кровати и пошарила рукой по поверхности стоящего рядом комода, отыскивая одежду – раз уж не спится, чего ж на двор не сходить? Стараясь не шуметь, она оделась и крадучись стала пробираться к выходу, когда вдруг заметила, что постель Франтишека пуста. Должно быть, он тоже отправился по нужде, так что Стефке придется дождаться его возвращения, прежде чем протолкнуться в маленькую деревянную будку за сараем… Она снова опустилась на кровать.

Через десять минут Стефка начала волноваться – что ж так долго? – а через пятнадцать, охваченная тревогой, решительно направилась к входной двери, не заботясь уж более о соблюдении тишины. Но не успела она сунуть ноги в галоши, как дверь открылась, и на пороге появился Франтишек – в исподнем, но почему-то с лопатой в руках. Вид у него был странный.

Что случилось? задала вопрос удивленная Стефка, почувствовав облегчение.

Ничего особенного, не волнуйся, буркнул в ответ муж, чувствуя неловкость за свой взъерошенный внешний вид.

И все-таки?

Отделаться от расспросов деревенской жены еще никому не удавалось, и Франтишек, вздохнув, доложил:

Да так, поблазнилось… Вроде как кто-то бродил вокруг дома.

Как так? в голосе Стефки вновь зазвучала тревога.

Ну, шаги чьи-то мне послышались, да что-то похожее на бормотание… Думаю, это все последствия той встряски, было видно, что крестьянину неудобно признаваться в том, что у него расшалились нервы. На что будет похожа семья, если ее глава ведет себя как истеричная девица?