Array Коллектив авторов - Под маской альтер-эго (сборник)

И что мне делать теперь? Более-менее стабильный источник заработка необходим как воздух. Скорее даже, как еда и жильё. Придётся пойти на что-нибудь более мерзкое, чем нищета – небольшая сделка с совестью.

Вариантов масса уже в записной книжке. Сразу отметаем львиную долю – свадьбы. Нет, я не настолько голоден, чтобы терпеть лицемерие. Через видоискатель видно абсолютно всё: проволочный каркас искусственных цветов, обшарпанные стены банкетных залов, старательно запудренный герпес под губой непорочной невесты… Сквозь автоматный стрёкот затвора камеры ты слышишь, как шипят друг на друга новоиспеченные родственнички. Снизим градус отвратности. Есть ещё ночные клубы. Пьяные лица. VIP и «VIP». Просто вспышку поярче, блура побольше. У малолетних мачо не должно быть юношеских прыщей. У матерых чикс не должно быть старческих морщин. Да, такой вариант меня устраивает.

Примерно месяц. Месяц, пропущенный через блур-фильтр – замеленный и однообразный, как кожа посетителя «ПрогрессБара». Я часто задумывался над тем, насколько ёмкое и точное название у этого питейного заведения. Двоякий смысл. С одной стороны, легко трактуется как «Прогрессивный бар». С другой… Знаменитая компьютерная полосочка, отражающая текущее состояние процесса. Как только полосочка заполнена до конца, процесс завершён, результат достигнут. Посетитель пьёт, пьёт и пьёт, пока прогресс-бар не заполнен под завязку. Конечная точка – апофеоз веселья. И вот он, привыкший доводить дело до конца, нежится в луже собственной блевотины на танцполе или прямо у барной стойки. Моя задача успеть отрисовать светом и тенью его счастливый портрет, примерно на отметке 30–40 %. По фотографиям в сети он будет судить, насколько удачно прошёл вечер. На фотографиях «ПрогрессБара» только счастливые и довольные люди. Это такое место, где все счастливы. За секунду до вспышки маленький еврейский мальчик с большой японской фотокамерой становится гравитационным центром счастья и радости. Всевидящее око линзы объектива притягивает сплошь улыбки и кокетливые взгляды. Мой блур-фильтр намекает вам, что в это заведение ходят только красивые люди. Оплата почасовая – все довольны.

Что же приключилось через месяц? Очередная тематическая вечеринка. «Ночь фриков» или что-то вроде того. Там-то я её и повстречал. Слишком дикую, чтобы встретить в любом другом месте. Это отрицание паршивой реальности. Вызов самому укладу жизни. Розовый парик с вплетёнными де-дредами, шипованый респиратор, ассиметричные линзы в глазах и «безумно гармонирующие» с балетной пачкой армейские ботинки. Плевок в лицо нормальности. После десятка кадров с танцпола я понял, в каком направлении нужно двигать своё творчество. Еще пяток фотографий у стойки. «Покажи мне грусть» – вспышка. «Покажи мне одержимость» – вспышка. «Покажи мне отвращение» – вспышка. «Ты меня понимаешь» – вспышка. «Поцелуи в холле» – вспышка. «Секс в туалетной кабинке» – вспышка. «Её квартира, её кровать, её обнажённое тело» – вспышка. Гаснет свет. Зачатие новой эстетики нереального.

Как побочный продукт новой эстетики, зарождались и наши имена. Свадьба была чистой формальностью – на весь мир, через сеть, супруги Шат уже были давно известны как «Shoot».

В полумраке католического костёла послушница с обнажённой грудью шепчет молитву. За секунду до вспышки на её лице смирение, покаяние.

В клубах красноватого дыма преисподней демонесса в одних только латексных брюках, с прикреплённым к ним хвостом, опирается на вилы. За секунду до вспышки в её глазах лукавство, похоть.

В просторной комнате не заправляют исполинское ложе – полигон страстной любви. Чай в кружках давно остыл, но двое греют друг друга. Крепко обнявшись, под одним пледом им не тесно сидеть полулёжа. На его коленях шуршит жестким диском ноутбук. Прогресс-бар загрузки фотографий тянется к отметке «неминуемая слава и богатство». За секунду до заливки фотографий мы – суперзвезды.

В квартире-студии солнечного Черногория со всё большим и большим трудом уживаются двое – гуру фотографии и эталон альтернативной красоты. Знание – не такой ходовой товар, как красота. Она молится на фолловеров в различных сетях. Я остаюсь в тени и сохраняю покой. Нет, Настя не слишком много на себя берёт – она слишком мало оставляет мне. Она в лучах софитов, я – в тени. Мы делаем деньги, наши имена – бренды. Никто не может снять её так, как я. Это знает весь мир, кроме неё и пары-тройки вероломных выскочек, предложивших ей баснословно выгодный контракт. Она в софитах, я – на обочине.