Роберт Хайнлайн - Двойная звезда. Звездный десант (сборник)

Эти пятеро должны были быть в курсе, возможно, знал кто-то еще – меня на этот счет не просветили. Остальной персонал и команда «Тома Пейна» наверняка заметили некоторую странность происходящего, но совсем не обязательно им было знать, что к чему. Многие видели, как я вхожу на корабль, но в облике Бенни Грея. А следующий раз я появился перед ними уже как Бонфорт.

Кто-то из посвященных сообразил запастись настоящим гримом, но я им почти не пользовался. Вблизи «штукатурку» очень легко заметить – даже силикоплоть по фактуре слишком уж отличается от кожи. Поэтому я лишь наложил тональный крем оттенка на два темнее моего естественного цвета, а изнутри «надел» лицо Бонфорта. Пришлось пожертвовать большей частью моих волос, после чего док Чапек затормозил их рост, но я не переживал, актер всегда может носить парик. Кроме того, я был уверен – этот ангажемент обеспечит меня на всю оставшуюся жизнь, если я захочу провести остаток дней в праздности.

С другой стороны, меня одолевало сомнение, таким ли уж длинным выйдет этот «остаток». Помните старую мудрую пословицу о парне, который чересчур много знал, и еще одну – насчет неразговорчивости покойника? Но, по чести сказать, я начал доверять этим людям. Сами по себе они рассказывали о Бонфорте больше, чем все пленки и фото, вместе взятые. Я начал понимать, что политический деятель – не просто некая человеческая фигура, это люди, сплотившиеся вокруг и поддерживающие его. Не будь Бонфорт достойным человеком, рядом с ним никогда не сложилось бы такой команды.

Наибольшей проблемой оказался марсианский язык. Как большинство актеров, я в свое время нахватал понемногу – марсианский, венерианский, наречия спутников Юпитера – хватит, чтоб выдать пару слов перед камерой или на сцене. Но эти «раскатистые» или «дрожащие» согласные… Наши голосовые связки далеко не так универсальны, как мембраны у марсиан. А транскрипция марсианских звуков привычным для нас алфавитом – «ккк», «жжж» или там «ррр» – имеет столько же общего с их настоящим звучанием, как «г» в слове «гну» – со щелчком на вдохе, который произносят в этом слове банту. А «жжж», в частности, ближе всего к приветственному улюлюканью в Бронксе.

Счастье еще, что Бонфорт не блистал способностью к языкам, а я все-таки профессиональный актер и довольно легко подражаю как пиле, которая наткнулась на гвоздь, так и потревоженной наседке. Марсианский же я должен был освоить лишь в той мере, в какой владел им Бонфорт. Он изучал язык, компенсируя недостаток способности трудолюбием: все, что заучивал, непременно писал на пленку и по записи исправлял ошибки.

Таким образом, я получил возможность работать над его ошибками с проектором и Пенни, которая меняла кассеты и отвечала на вопросы.

Земные языки делятся на четыре группы: флективные, как англо-американский, аморфные, вроде китайского, агглютинативные, например турецкий, и полисинтетические, скажем эскимосский. К последним теперь относят и инопланетные – такие странные и непривычные, что порой совершенно не поддаются человеческому восприятию. Чего стоит один неповторяющийся, или эмерджентный, венерианский… По сравнению с ним марсианский еще ничего – он хоть по форме похож на земные. Упрощенный марсианский, язык торговли, по типу относится к аморфным и содержит только простые конкретные понятия, вроде приветствия: «Я вижу тебя». Высокий марсианский полисинтетичен и включает в себя массу оттенков для выражения сложнейших отношений в их традиционной системе поощрений и взысканий, обязанностей и обязательств. Для Бонфорта он оказался почти непосильным; Пенни рассказывала, что марсианские точечные тексты Бонфорт читал довольно бегло, но на высоком марсианском мог изъясняться лишь сотней-другой фраз.

И пришлось же мне попотеть, братцы, чтобы овладеть этой парой сотен!

Впрочем, Пенни доставалось еще больше, чем мне. Они с Дэком оба немного говорили по-марсиански, однако репетиторство целиком легло на нее. Дэк все время был занят в рубке: со смертью Джока ему приходилось тянуть за двоих. Последние миллионы миль до Марса мы шли под одним g, и за все это время Дэк к нам ни разу не заглянул. Я же с помощью Пенни зубрил церемониал усыновления.

Я как раз завершил изучение своей предстоящей речи. Произнеся ее, я должен был стать полноправным членом Гнезда Кккаха. По духу она не сильно отличалась от той, какую правоверные иудейские юноши читают во время бар-мицвы, но была так же незыблема, как монолог Гамлета. Я прочел ее с характерными ошибками и мимикой Бонфорта, а закончив, спросил: