Роберт Хайнлайн - Двойная звезда. Звездный десант (сборник)

– Хм, вот как?.. Тогда просто сделаем все, что можно. Расслабьтесь, лягте поудобнее, и побеседуем о том, что вас беспокоит.

Он продолжал играть с часами, раскачивая их на цепочке, хотя давно уже сосчитал мой пульс. Я хотел напомнить ему об этом – часы пускали зайчиков мне прямо в лицо, – но у него это было, наверное, что-то наподобие нервного тика, и сам он ничего не замечал. Во всяком случае, дело не стоило того, чтобы выговаривать постороннему пожилому человеку.

– Уже расслабился, – заверил я, – спрашивайте, док. Или – свободные ассоциации, если хотите.

– Вы просто представьте, что плывете, – мягко сказал он. – Двойная перегрузка, тяжеловато все же, верно? Я в полетах обычно стараюсь побольше спать – во сне легче переносить такую тяжесть… Да и кровь при двух g отливает от мозга – спать хочется… Они там снова запускают двигатели. Нам всем нужно заснуть… Мы тяжелеем… И засыпаем…

Я хотел было посоветовать ему спрятать часы – вдруг выронит и разобьет, – но вместо этого заснул.

Проснувшись, я обнаружил в соседнем компенсаторе доктора Чапека.

– Как спалось, юноша? – приветствовал он меня. – До чего надоела мне эта проклятая каталка, вы представить себе не можете! Вот и решил прилечь тут – перераспределить нагрузку.

– А мы снова идем под двумя?

– Что? О да. Именно под двумя.

– Извините, я тут отключился… Долго спал?

– О нет, совсем немного! Как вы себя чувствуете?

– Отлично! Действительно, здорово отдохнул.

– Обычно так и бывает. При перегрузках, я хочу сказать. Ну как, будем смотреть картинки дальше?

– Если вы, док, рекомендуете…

– И прекрасно.

Он дотянулся до выключателя; свет погас. Я вдруг понял, что доктор собирается снова показывать мне марсиан, и приказал себе не паниковать. Еще я счел нужным все время помнить, что их здесь вовсе нет, а изображений пугаться смешно. В прошлый раз они просто застали меня врасплох.

Стерео действительно показывало марсиан и с Бонфортом, и без. И я обнаружил, что вполне могу смотреть на них отрешенным взглядом без всякого страха или отвращения. Внезапно до меня дошло, что мне нравится на них смотреть! Я ахнул от удивления, и доктор Чапек остановил запись:

– Беспокоит?

– Док! Вы меня загипнотизировали!

– Э-э-э… С вашего разрешения…

– Но я же не поддаюсь гипнозу!

– Очень жаль.

– А… а вы все же ухитрились. Не такой уж я тупица, чтобы не понять. Давайте еще разок эти кадры – никак не могу поверить…

Он вновь пустил стереозапись. Я смотрел и изумлялся. Марсиане, оказывается, совсем не отвратительны – если смотреть непредвзято! И не безобразны ничуть – на самом деле в них есть причудливое изящество китайских пагод. На людей, конечно, не похожи, но ведь самые привлекательные в мире создания – райские птицы – вообще не имеют ничего общего с людьми!

Теперь я понимал, что ложнолапы их могут быть весьма выразительными, а якобы неловкие движения очень напоминают неуклюжее дружелюбие щенка. Теперь я понимал, что всю жизнь видел марсиан в кривом зеркале отвращения и страха.

Конечно, соображал я, надо еще привыкнуть к их запаху… И тут почувствовал, что изображения… пахнут! Я ни с чем не спутал бы этот запах, но он меня нисколько не раздражал! Даже нравился!

– Доктор, – поспешно спросил я, – в этом аппарате есть синтезатор запахов?

– Мм… Вряд ли. Ведь мы на яхте; каждый грамм лишнего веса…

– Но как же так? Я отчетливо чувствую запах!

– Ах да, – он несколько смутился, – видите ли, юноша, я проделал с вами одну вещь; надеюсь, она не причинит вам неудобств…

– Сэр?..

– Понимаете, копаясь в вашей черепушке, я выяснил, что основная причина вашей подсознательной неприязни к марсианам – запах их тела. У нас нет времени браться за это всерьез, и я задал вам самое тривиальное смещение. Попросил у Пенни – та девушка, что была с вами до меня, – на время ее духи и… Боюсь, что с этого момента, юноша, марсиане будут для вас пахнуть, словно веселые дома в Париже. Было бы время, я взял бы аромат попроще – скажем, спелую землянику или горячие оладьи с патокой. Но времени не было; пришлось сымпровизировать.

Я принюхался. Да, очень похоже на аромат дорогих духов – и все же, черт побери, запах принадлежал марсианам.

– Что ж, пахнет приятно.

– И не могло быть иначе.

– Но вы же сюда целый флакон извели! Каюта пропахла насквозь.

– Как?.. Отнюдь нет. Я лишь подержал у вашего носа пробку полчаса назад. А затем вернул духи Пенни, она их унесла.