Алекс Эдельвайс - Восход

– Что ж, возможно, я тебе с этим помогу. Каэл, я имею все основания полагать, что статуя в храме изображает нашего создателя.

Он сделал паузу, затем резко и быстро заговорил:

– Я раньше думал, что все мировые религии – не более чем выдумка древних людей, которая никак не может себя изжить. В каком-то смысле, впрочем, это и так – я имею в виду обычаи и традиции. Однако мне противоречили мои же видения – я был уверен на 100%, что видел сущность божественного происхождения. В свободное время я ломал над этим голову, но никак не мог прийти к одному выводу. Но потом – Каэл, тебе ведь известно о духовных практиках, направленных на освобождение из круга перерождений?

– Ну, как Вы сразу… Скажем, мне косвенно известно об их существовании, но об эффективности – ничего.

– Конечно, иначе что бы ты тут делал, – Гил улыбнулся. – В общем, хотя цель у них у всех одна, результаты несколько рознятся. Одна из практик, если ты вдруг углублялся, предполагает постоянное развитие творческих способностей. Логично, что в конце, спустя много-много жизней упорных стараний, человек – ну точнее то, чем он становится – получает высший статус. Иными словами – он обретает способность создавать целые миры. Мне это показалось очень логичным – по крайней мере, это дало осознание, что древние люди не такие уж и выдумщики. Ты видишь в этом логику? – он посмотрел на Каэла вопросительно.

– Пожалуй, что да.

– Но если предположить – чисто теоретически – что существа из одного мира могут оказаться в другом?

– Ну и как же…

– А если их туда пошлют?

– Говорите уже целиком.

– Если их туда пошлют за тем, чтобы они избавили планету от оставшихся без присмотра существ, создатель которых по какой-то причине оставил их давным-давно?

– Это Вы про «бог умер»? – усмехнулся Каэл.

– Почему бы и нет? Это единственное объяснение тому, что происходит в мире. Если ты задумаешься…

– Я задумывался.

– … то тебя наверняка смутит то, что во всём, что здесь есть, отсутствует смысл – как и в жизнях в целом – а существование направлено просто на то, чтобы выжить, а зачем выжить – непонятно. Полагаю, это просто инерция; возможно, изначально у них и была какая-то цель. Пока то, что я говорю, кажется тебе логичным?

– Мне надо обдумать это.

– Хорошо. Перейдём к более частному…

– Я понял, к чему Вы ведёте.

– Да, Каэл. Это не просто уничтожение ради сохранения вида. За этим что-то стоит.

– Если исходить из Ваших слов, то да.

– Да я и не навязываю это никому, – сказал Гил. – Просто я хочу, чтобы ты задумался над этим.

– Естественно, я буду над этим думать.

– Ну и, мне кажется, что если на протяжении истории несколько человек запечатлело один и тот же образ, то это даёт повод поразмыслить.

– Если, конечно, эту историю с божеством Вы не почерпнули из трактата того архитектора, ознакомившись с ним ещё очень давно, – хихикнул Каэл.

В последнее время ему почему-то очень нравилось ходить по лезвию бритвы. Всё чаще он ощущал, что его несёт куда-то по наклонной; и это осознание, казалось, только сильнее подстёгивало к действиям.

– Эх, Каэл… Ты преувеличиваешь значимость своего мнения. Я просто считаю долгом сообщить о том, что узнал. Это твоё дело – верить или нет. А я лично верю в существование рая – и даже могу его описать – но нам с тобой, видимо, не по пути. Какая жалость.

– Действительно, – сказал Каэл, которого манера общения Гила в последнее время раздражала, как никогда.

«Катиться так катиться».

– Вот Эстер слушала, затаив дыхание, – Гил улыбнулся и картинно пожал плечами, пропустив ответ собеседника мимо ушей.

– Конечно она будет слушать, затаив дыхание, – процедил Каэл. – Когда-нибудь эта бестия из Первой Зоны воткнёт Вам нож в глотку, а Вы и не заметите.

– Не исключаю такой возможности.

– В смысле…

– Я не настолько глуп, чтобы не понимать, что любой из вас может воткнуть мне нож в глотку. Если ты думаешь, что я ей доверяю – ты ошибаешься: я не доверяю никому. Просто, знаешь ли, жизнь коротка, а уж моя в особенности; так что отрываюсь, пока могу.

Подобного Каэл ещё не слышал. На секунду он почувствовал себя в каком-то смысле покойным заместителем Президента Первой Зоны… Он даже не успел попросить Гила разъяснить свое высказывание.

– Если так хочешь выделиться, покажи себя наилучшим образом в предстоящей войне. Впрочем, – Гил улыбнулся, – в тебе я, как всегда, не сомневаюсь.

Он имел в виду войну с Первой Зоной. Да, эти отчаянные люди всё никак не могли спокойно принять свою участь и всё ещё дергались.