Роберт Блох - Интеллигент

Шерри заметила первая.

В восемь часов я повстречался с ней у ворот женского общежития. Никогда не забуду, как ее глаза, наткнувшись на меня, полезли на лоб.

— Почему, Дик?.. — только и смогла выдать она. — Ты отпустил волосы!

Ничего не смог поделать — залился краской, что твоя свекла.

— Угу, — пробормотал. — Что-то вроде того, да.

Ее взгляд сделался еще отмороженнее.

— И что это на тебе такое надето?

— Двубортный костюм, — поясняю. — Разжился им в минувшие выходные, по пути домой. Подумал, что… хм, буду выгодно отличаться в нем.

— Выгодно? Кошмарно! Держу пари, никто такое уже сто лет не носил!

Я пожал плечами.

— Увы. Но раз уж мы всего-то собираемся вместе позавтракать, особого повода для шума нет, правда? — Мне не хотелось смотреть ей в глаза, и я с живым интересом уставился на часы. — Слушай, уже за восемь перевалило, а у меня в девять дела. Пошли поскорее.

Она не среагировала, так что пришлось брать ее за руку и вести к аптеке на углу. Там было людно — как и всегда. Самый большой экран гремел за прилавком, но почти в каждой кабинке был свой, маленький. Только две дальние обходились без оного — посему пустовали. Конечно же, никто не хочет сидеть там, где ничего не видно. Прямо в эту минуту Гудила Блэйк выдавал класс — рекламировал Экстра-Колу.

Шерри скорчила рожицу.

— Придется ждать, пока кто-то уйдет, — протянула она.

— На это у меня нет времени, — напомнил ей я. — Пошли в задки.

Я усадил ее, прежде чем она успела возразить, и довольно скоро подошла официантка с двумя кружками кофе.

— Что еще будем? — поинтересовалась она.

— Круассанчик, — попросила Шерри.

Официантка вопросительно взглянула на меня. Я качнул головой:

— Нет, мне, пожалуйста, вареное яйцо. И этот кофе можете унести, я его не заказывал.

— Не хотите кофе?

— Лучше какао.

Они обе уставились на меня.

— Дик, что с тобой? Ты болеешь? — осторожно спросила Шерри.

— Нет, я в порядке. Просто хочу разнообразить меню. Разве есть такой закон, по которому круассан и кофе — это твой завтрак до скончания жизни?

— Но у всех…

— Я не «все». Я — это я.

Официантка, пробормотав что-то под нос, ушла. Гудила Блэйк закончил распевать оду Экстра-Коле, и кто-то скормил экрану монетки за следующую песенку. Гудилу Блэйка сменил Пушила Флюк, воспевающий мягкость Ульра-Вельвета. Мотивчик был хоть куда, но Шерри не слушала.

— Дик, что стряслось?

Я вздохнул.

— Давай потом об этом поговорим, а? Просто я так решил. Надоело быть таким, как все в этом студгородке. Одна и та же одежда, одна и та же еда, одна и та же фоновая музыка, даже мысли — и те одни и те же. В конце концов, ну хочется мне поэкспериментировать.

— Поэксперементировать? Может, тебе к наставнику сходить стоит?

— Да в порядке я. Просто выражаю мелкий протест.

— Протест? — Шерри вспыхнула, разве что не задымилась. — Я хочу, чтобы ты сейчас же пошел в парикмахерскую и постригся достойным ежиком! И оделся нормально, а не как клоун! Если думаешь, что в таком виде я с тобой пойду на игру — ошибаешься!

— Я думал, мы пропустим игру, — сказал ей я. — Сама подумай, кому она нужна? Ну гоняют две банды обезьян дутый шар из свинячьей кожи… — Шерри еще не знала, что это — цветочки, а вот дальше пошли ягодки. — Кроме того, добраться до стадиона нам теперь будет непросто. Я продал машину.

— Что?

— Вчера. Прогулки — хорошая тренировка. Коль скоро я почти все время тут, в студгородке, сдалась мне эта машина в принципе?

— Но у всех есть машины, даже у уборщиков! Представь себе, захотелось тебе сходить на игру. Стадион — в полумиле отсюда! И что, ты вот так вот пешком и почешешь, как распоследний…

Хорошенько ее завело. Кто-то заплатил за третий музыкальный номер, заголосил Кутила Майлз, и конца фразы Шерри я не услышал. Зато увидел, как она рывком поднимается из-за стола.

— Эй, — взволновался я, — а как же твой завтрак?

— Ничего, я не голодна, — всхлипнула она. — Можешь не вставать! Видеть тебя больше не хочу-у-у!

— Но Шерри…

И она убежала. С экрана Кутила Майлз в компании симфонического оркестра, в хитрых декорациях, воспроизводивших нутро тонкой кишки, выводил последнюю грандиозную ноту рекламы Язва-Зельцера.

По идее, мне это все должно было быть интересно — уверен, на следующем занятии по потребительской мотивации профессор задаст пару-тройку вопросов по поводу, — но мне было наплевать и на это, и на еду, которую мне принесли. Вареное яйцо на вкус было ужасным.