Андрей Островский: Исход

Желание проникновения заставило Винера искать изъян в казавшейся безупречной конструкции. Его внимание привлек один из кирпичей в основании — показалось, что его можно просто вытащить. Он оглянулся по сторонам и прислушался, как будто искал подсказки. Музыка по-прежнему звучала и казалась неотъемлемой частью тишины. В момент, когда Винер решился осуществить задуманное и вскинул левую руку, тонкую ткань покоя с неистовством шквала разорвал оглушительный женский крик.

Открытые глаза зафиксировали опасность для поверхности стола, исходившую от начатой, но не куренной сигареты, зажатой между средним и указательным пальцами левой руки. Винер судорожно струсил елочку пепла, сделал пару рефлекторных затяжек и провел привычный ритуал с сигаретными останками. «Что же это такое?». Думать было физически больно. Фокус восприятия переместился на правую руку — пальцы угрожающе стискивали пишущий инструмент. Почему-то захотелось сменить перо. «Вот и второе пригодилось». Винер осмотрел исписанные листы. Кое-где красовались кляксы, следы недавней точечной бомбардировки. Винер провел пальцем по бумаге — ни тени возмущения. «Бумага примет все». Казалось, туман проявлял все больший интерес к письменному столу. Впрочем, это мог быть действительно интерес.

— Не знаю даже, с чего начать. И как… Понимаете, рассуждать о любви очень сложно. Слишком эмоционально насыщенная вещь. Легко запутаться, сорваться на субъективные оценки. Но, иначе о ней и не получится говорить. Я, конечно, буду стараться, но вы должны быть готовы ко всему. Идет?

«Как вам будет угодно. Суть не в этом».

— Ну, что же… Прежде всего, мне кажется, что, несмотря на всю кажущуюся непостижимость, абстрактность, религиозность любви, ее можно проанализировать, разложить на элементы, что ли…Трудность заключается в том, что любовь как будто скрывается под многими масками. Как будто.

Вот, к примеру, любовь всеохватывающая — любовь ко всему. Любовь как позиция, кредо. Чтобы представить себе это, достаточно нарисовать в воображении добродушного, доброжелательного человека. Даже не знаю… Это очень шаткая конструкция. Все слишком сильно зависит от настроения — очень динамичного и ненадежного элемента. В моем же понимании, если нечто существует, то отличается длительностью, обособленностью, автономией. Поэтому люди, пытающиеся охватить любовью всё и вся, вызывают у меня, мягко говоря, недоумение. Такой, как я, принявший их позицию, дошел бы до того, например, что позволял бы комарам беспрепятственно пить мою кровь, Это было бы, по крайней мере, последовательно. Уверен, что быть агентом любви ко всему под силу лишь идеальным альтруистам, в существовании которых есть большие и небеспочвенные сомнения. Но даже если они где-то и существуют, сомнительна чистота их чувства, естественность этого чувства. Так что, под описанной маской ничего из того, что мы ищем, нет. Ярлык в отсутствие товара.

Любовь к какому-то делу, процессу? Самореализация. Не отрицаю, реализовывать себя необходимо. При этом действительно довольно часто можно наблюдать существование искреннего чувства — иначе и быть не может — от сиюминутных порывов не зависящего. Со стороны «любящего» присутствуют все известные атрибуты вожделеющего, страстного любовника, но… Нет живого отклика, нет взаимности. Есть успех, есть признание. Но это не любовь. «Любить» растение или животное — то же самое в данном смысле. Нет равенства . В том смысле, что его нет вообще, оно просто невозможно. Мы можем только яростно гнаться за маскированным искомым, переполняемые странной и вдохновляющей надеждой, и, в муках настигнув и сорвав маску, разочароваться, столкнувшись с очередной пустышкой.

Любовь, как мне кажется, может скрываться только под маской отношений между людьми. Все остальное напоминает мне попытки развлечь себя собственным отражением в зеркале. Любовь к человеку. Здесь тоже есть подводные течения, которым нужно уделить должное внимание, дабы не уплыть в ложном направлении. Словом есть составляющие. Я условно называю их биологической, эстетической и духовной вообще. Итак…

Есть такая штука, как боязнь смерти. Эта вещь инстинктивна. Поэтому людей тянет друг к другу. Людям нужно защититься, объединить усилия, а в конечном итоге — продолжить себя. Во всем, кроме последнего, сойдут и однополые союзы, которые, однако, в деле продолжения рода обречены на поражение. Такова уж природа. Так как они не могут толком обеспечить даже первую составляющую, предлагаю пока о них забыть. Хотя, я понимаю, что мы еще вернемся к этой теме. Ладно… Это все биология, самая, так сказать, животная часть.