Кэтрин Фишер: Инкарцерон

— Не слишком завидный трофей, — небрежно махнул рукой Кейро, — но, если ты так желаешь, она твоя.

Финн пришел в ужас — открыто дразнить Йорманриха было просто безумием, никто не отваживался на такое, никто не смел поднимать его на смех. Не так уж он одурманен кетом, чтобы не заметить выпад против себя: «Если ты так боишься смерти», «Если тебе так отчаянно нужна ее жизнь». Некоторые поняли намек — Амоз и Зома обменялись едва заметными ухмылками.

Йорманрих грозно сверкнул глазами, глядя на Маэстру, но встретил не менее яростный взгляд. Сплюнув красным, Вождь потянулся за оружием.

— Я не так привередлив, как всякие расфуфыренные сопляки, — прорычал он.

Финн шагнул вперед. Им двигало лишь одно побуждение — оттащить женщину, но Кейро железной хваткой сжал его руку. Йорманрих выхватил клинок и приставил острие к шее Маэстры, пониже подбородка, поднимая голову женщины. Нежная кожа в месте соприкосновения побелела. Все кончено, подумал Финн. Какими бы сведениями она ни обладала, ему уже никогда не получить их.

Позади хлопнула дверь, и язвительный голос произнес:

— Ее жизнь не имеет ни малейшей ценности. Отдай ее мальчишке, Вождь. Тот, кто пытается обмануть смерть, либо глуп, либо тешит себя несбыточными надеждами. И в том и в другом случае его не минет заслуженная им участь.

Толпа поспешно расступилась, пропуская низенького человека, одетого во все темно-зеленое — цвет Книжников. Несмотря на свои годы, он держался очень прямо, и даже члены Дружины беспрекословно уступали ему дорогу. Подойдя к Финну, он встал рядом. Йорманрих тяжело взглянул на него.

— Что тебе за дело до этого, Гильдас?

— Делай, как я говорю! — старик говорил с Вождем словно с неразумным ребенком. — Ты скоро получишь свои две жизни. Но ее, — он ткнул пальцем в сторону женщины, — среди них не будет.

Любого другого после таких слов ожидала бы смерть — его выволокли бы вон и спустили, подвесив за ноги, в шахту, на съедение крысам.

Йорманрих, чуть помедлив, опустил клинок:

— Ты обещаешь мне это?

— Обещаю.

— Мудрые не нарушают своих слов.

— Так и будет, — подтвердил старик.

Йорманрих задержал на нем взгляд и убрал оружие в ножны.

— Забирай.

Маэстра прерывисто втянула в себя воздух, однако не двинулась с места. Гильдас с раздражением дернул ее к себе.

— Уведите ее, — понизив голос до шепота, бросил он.

Кейро оказался быстрее замешкавшегося Финна. Проворно расталкивая толпу, он потащил женщину к выходу.

— У тебя было видение? — Старик, словно когтями, вцепился в руку Финна.

— Ничего примечательного.

— Об этом судить мне, юноша. — Гильдас бросил взгляд вслед Кейро и вновь обернулся к Финну. Его светившиеся умом маленькие черные глаза беспокойно бегали. — Расскажешь мне все до мельчайших подробностей.

Покосившись на запястье Финна с татуировкой в виде птицы, Гильдас разжал пальцы. Не медля ни секунды, тот бросился сквозь толпу к дверям в Логово.

Маэстра ожидала его появления, не обращая внимания на Кейро. Завидев Финна, она повернулась и гордо прошествовала в крошечную каморку в углу, служившую ее темницей. Финн кивком отослал стражу.

— Ну и что же это за пристанище Отребья? — прошипела она, обернувшись.

— Послушай, ты осталась жива…

— Только не благодаря тебе. — Маэстра гневно выпрямилась, со злобой глядя на него сверху вниз. — Если тебе что-то нужно от меня, ты этого не получишь. Всем вам место в аду, грязные убийцы.

Кейро прислонился к дверному косяку.

— Некоторые совершенно лишены чувства благодарности, — ухмыляясь, произнес он.

Вечером Смотритель устроил в честь высокого гостя торжественный обед. На длинном столе сверкал великолепный серебряный сервиз, кубки и тарелки которого украшала гравировка в виде соединенных фигур лебедей. Клаудия в красном шелковом платье со шнурованным лифом занимала место напротив лорда Эвиана. Отец, сидевший во главе стола, мало ел и негромко ронял слова. От его невозмутимого взгляда гостям становилось не по себе.