Евгений Лукин - Бытие наше дырчатое

Солнышко припекало, поворотов не предвиделось аж до станции Красный Воруй. Шкипер бросил на палубу пару старых ватников и возлег в тени паруса, благосклонно поглядывая на старательного Димитрия. Преклонив колени перед машинкой, тот припал глазом к некоей линзочке и вовсю уже крутил ручки настройки. Судя по отчаянному выражению лица, дело не ладилось… Ничего. Не боги горшки обжигают. Научится. Андрон повернулся на другой бок и уснул.

Толком однако вздремнуть не удалось. И получаса, наверное, не прошло, а пассажир уже принялся трясти за плечо.

- Что? Уже? Быстро ты… - Шкипер сел, зевнул, хотел протереть глаза - и вдруг насторожился. Колеса побрякивали и постанывали как-то не так. С другой интонацией.

- Я правда ничего не трогал! - испуганно сказал Уаров.

Андрон огляделся. По-прежнему вяло вздувался брезентовый латаный парус, по-прежнему плыла за бортом ровная степь. Только плыла она теперь в противоположную сторону. Навстречу ей в направлении Баклужино, с неправдоподобной неспешностью вздымая крылья, летела ворона. Хвостом вперед.

- Ну да, не трогал… - сердито проговорил Андрон. - Само тронулось…

С кряхтением поднялся и, подойдя к машинке, перевел сдвинутый рычаг в нужное положение. Окружающая действительность застыла на долю секунды и двинулась вновь. На этот раз куда следует.

Человека на шпалах они заметили издали. С какой-то тряпицей на голове, голый по пояс, он стоял, чуть расставив стоптанные, кривые кроссовки, и, опершись на грабли, терпеливо ждал приближения платформы.

- Ну вот… - промолвил Андрон. - Только их нам и не хватало! Кажется, шкипер был слегка встревожен.

- Кто это? - спросил Димитрий.

- Дачник.

- Попросит подвезти?

- Да нет… Видишь, голову майкой повязал?

- Вижу. И что?

- Немирной. - Андрон произнес это с таким выражением, что у Димитрия по спине пробежали мурашки. Вынырнувшее из девятнадцатого века опасное словечко было, в его понимании, приложимо исключительно к чеченцам времен генерала Ермолова.

Неумолимо отсчитывая стыки, колесный парусник неторопливо наезжал на голого по пояс незнакомца, но того это, кажется, нисколько не пугало. Лицо под повязкой оставалось безразличным.

- Как бы мы его не переехали…

- Как бы он нас сам не переехал! - Андрон сплюнул за борт. - Отступи-ка подальше. И без резких движений, лады? А то не так поймет - может и граблями порвать… Они ж в основном с мародерами дело имеют. Дикий народ…

Тупорылая платформа уже нависала над дачником. А грабли-то, кажется, и впрямь нелицензионные. Боевые. Грабловище (оно же чивильник) - чуть ли не в человеческий рост, хребет и зубья - кованые, заточенные, чуть загнутые вовнутрь.

Внезапно стоящий на шпалах вскинул свое многоцелевое орудие, уперся в сцеп, и тут в глаз Уарову совершенно некстати попала соринка. Так он и не уразумел, проморгавшись, каким образом заступивший им путь огородник очутился на палубе. То ли прыгнул, то ли кувыркнулся.

- Здорово, Ильич, - сдержанно приветствовал его Андрон. - Никак на абордаж взять решил?

Названный Ильичом стоял в той же позиции, в какой секунду назад поджидал их на шпалах.

- Сдай назад, Андрон, - угрюмо, даже не ответив на приветствие, проговорил он. - Дальше не пропустим.

Андрон Дьяковатый недобро прищурился. На лице его было написано то, что обычно пишут на заборах.

- А договор? - сквозь зубы напомнил он. - На вилах клялись.

- Во-первых, клялись не мы. Клялось тебе садовое товарищество «Экосистема».

- А во-вторых?

- Во-вторых, считай, что и «Экосистема» клятву разорвала.

- Чем же я их обидел?

Крякнул дачник, насупился. С виду - чуть постарше Андрона, так же коренаст, лицо от долгой борьбы с природой несколько туповатое. В данном случае - туповато-беспощадное.

- Пойми, - отрывисто сказал он. - Мы к властям нисколько не лучше тебя относимся. Только разборки свои с ними затевай где-нибудь в другом месте. А не здесь. Знаем мы, как наши вояки ракетные удары наносят! Сначала все дачи разнесут, а потом уж только, если повезет, в вашу телегу угодят…

- Вояки? - очумело переспросил Андрон.

- Ну, наши вояки, баклужинские. И не вздумай рассказывать, будто он… - последовал небрежный кивок в сторону Димитрия Уарова, отступившего, как было велено, на самую корму, - тебя в заложники взял. В городе, может, и поверят, а мы с тобой не первый год знаемся… Тебя, пожалуй, возьмешь! Сам потом не зарадуешься…

- Вы там что, до сих пор сады опрыскиваете? Химикатов нанюхались? Какой, в баню, ракетный удар? Какие заложники?