Макс Корбин - Гринвуд

Финли досадливо поморщился от выступивших слез, а Лиаму слезы уже давно прочертили ручейки на щеках. Он был горд. О, как он был горд своими родителями!

— Вот так и тогда. Ты даже не закричал, когда я шлепнул по заднице. Только вздохнул. Отчего-то ты был весь синий, кроха, появившийся на свет раньше времени. По тому урагану, что поднял твой отец на улице, я окончательно убедился, что он намерен умереть. Я отдал свой палаш. Не имел на то права, но в железяке содержалась прорва силы Месячных братьев. Говорят, это навлекает беду. Возможно, именно поэтому я получил тогда три пули в спину. Выжил только чудом. В того покалеченного котенка вселился дух. Он меня и вылечил.

— Зверь был котом?

— Мы звали его Убийцей.

— Но Зверь…

— Ему нужно менять тела, когда те стареют. Котенок был при смерти, а дух подарил ему несколько лет жизни. Когда пришла пора умирать, он переселился в пса. Кстати, теперь, когда ты в курсе, он хочет оставить имя Зверь.

— А кем он должен был стать?

— Монстром.

— Имя небось ты придумывал.

— Ну а кто же.

— А как быть с тем куском серебра у меня в голове?

— Серебро я получил у одного жреца, что не покинул Бримию. Вместе создали амулет, что подавляет магию. Пришлось вынуть его, чтобы вылечить тебя от бешенства, ведь он и зелья подавлял.

— Что пошло не так?

— Зрение. Ты слишком долго пользовался этой магией, сам того не осознавая.

— Так в тот раз, когда я видел тебя в образе горца…

— Мой духовный облик. Только это другая магия. Думаю, это у тебя вышло случайно.

— Что случайно? — уточнил уставшим голосом Зверь.

— О, оклемался?

— Ага, ты прав, жить буду.

— Так что, уходим? — спросил Лиам.

Финли критически осмотрел вязанки дров, нагроможденные поверх оружия и бочек.

— Палаш не берешь?

— Думаю, если дойдет до клинков, мы проиграли.

— Как пожелаешь. Тогда тащи керосин, будем поливать.

— А твои настойки?

— Их можно просто открыть.

— А что делать с демонами?

— Они не демоны. Скорее всего — подчинители.

— А толком объяснить?

— Они подчиняют мелких бесов и заставляют работать на себя. В зависимости от вида беса у них проявляются те или иные способности. Дело сложное, поэтому я думаю, что их не люди контролируют, а демон.

— То есть он создал личную гвардию?

— Да.

— А они не смогут войти внутрь?

— Нет, барьер не пустит бесов, но они могут подорвать частокол. Я уверен, что один из них уже скачет за порохом или каким-нибудь гремучим зельем. Бери бутыль.

Дрова обильно полили керосином, а от бочки к бочке еще и проложили дорожку из пороха. Лиам открыл все бутылки с настойками, а Финли достал бухту фитиля, которую примотали к гвоздю, вбитому в пол в месте перекрещивания пороховых дорожек. Финли отмотал шнура на две минуты и поджег всю бухту. А толку экономить?

Когда тяжелая каменная плита в погребе была отодвинута, зашипел порох. Ко времени, пока ее закрыли, занялись дрова. Финли, Лиам и уж тем более Зверь не вспомнили о лампе. Все трое шагали по подземному коридору со смешанными чувствами. Они оставляли за собой добрый кусок жизни и сжигали мосты. Хотя, если рассудить, мосты были сожжены в тот миг, когда Лиам пустил пулю в Ратлера. И будь оно проклято, парень не жалел об этом. Пускай горит, пускай станет пеплом и развеется ветром.

Дым валил из окон столбом, все, что могло, полыхало. Только тяжелые просмоленные бочки сопротивлялись. Финли намеренно не оставил в них дыр. Настойки в бутылках вскипели, стекло крошилось и лопалось, добавляя топлива пламени. Загорелась крыша, огонь перебрался на конюшню и навесы. Стюарт был в ярости. Он мог предположить, что врага уже нет в форте, но с другой стороны, как только он бросится искать в близлежащий лес, маги могут спокойно выйти из ворот. Частокол стоял нетронутым. Демон решил ждать.

Мощный взрыв оповестил о том, что решение было неправильным. Камни и кирпичи, как пушечные ядра, разворотили частокол. Одному из помощников каменным осколком срезало ухо, а самому Энтони щепка пробила человеческую руку. Ему это что слону дробина, но осознание позорного факта — вновь упустил! — выводило из равновесия. Демон едва не накинулся на подчиненных, как сделал бы любой его менее цивилизованный собрат.

— По коням!

— Мое ухо…

— Найдем тебе другое, не такое уродливое.

— А Фрэнк?

— Позову его беса, как видите, порох больше не понадобится.

Финли поднатужился, сдвинул нависавший сверху валун. В подземелье хлынул свет.