Юрий Симоненко - Год 2077-й

Стук в дверь. Это адъютант.

— Да! — ответил человек.

— Мой Фюрер! — на пороге кабинета появился рослый штабс-капитан с гладко выбритым черепом. На правом виске офицера были вытатуированы две молнии; каждая из молний представляла собой нечто среднее между латинской «S» и символом электричества, какие в прошлом трафаретно наносились на электрощиты. — Прибыл полковник Колояр!

— Пропустить.

— Есть! — адъютант исчез за дверью, и тотчас в кабинет плавной бесшумной и вместе с тем стремительной походкой вошел командир спецназа Нового Славянского Рейха — мощный коренастый лысый как колено, с четырьмя оплетенными узором из свастик молниями на тяжелой, словно вытесанной из гранита, голове. Лет военачальнику было под пятьдесят, движения его были скупы и практичны; Колояр двигался так, словно не его собственные ноги носили его, а какая-то неведомая сила.

— Мой Фюрер! — выйдя на середину кабинета, полковник приветствовал маленького серого человека древнеславянским жестом «от сердца к солнцу».

— Фёдор Николаевич… — хозяин кабинета подошел к полковнику и протянул руку для пожатия. — Что-то срочное, не так ли? Удалось поймать того велосипедиста?

— Владимир Анатольевич, — соблюдя формальность, Колояр обратился к Фюреру по имени-отчеству, — велосипедиста мы не поймали, но узнали, что из себя представляют такие, как он… Но об этом чуть позже. На связь вышла группа дальней разведки. Они узнали, что произошло со «Сварогом».

— И что же?

— Мы потеряли «Сварог».

Фюрер Владимир Анатольевич помолчал, переваривая услышанное. Развернулся, подошел к окну, посмотрел на покачивавшую мокрыми ветвями березу.

— Что произошло?

— Группа Яросвета столкнулась с местными…

— Выродки?

— Я бы не стал называть этих людей «выродками». Как выяснила разведка, это селяне. Живут небольшими общинами, которые сами называют «колхозами». В отличие от сообществ выродков, среди колхозников нет людоедства, кровосмешения и мужеложства. Живут трудом: сеют поля, растят сады, разводят скот… Поселения, в среднем, на двадцать-тридцать дворов, грамотно фортифицированны, охраняются, внутри порядок и дисциплина. На территории Кубанской области, бывшего Краснодарского края нам удалось разведать пять таких поселений, самое крупное из которых — поселок Свободный. Все вместе эти поселения-колхозы образуют «содружество общин», связанных общими экономическими и… хм… политическими интересами. В каждом колхозе имеются поисковые группы… таскают всякое из Диких земель. Перемещаются исключительно на велосипедах, как и тот, что положил наших патрульных. Это был один из таких поисковиков. С отрядом таких столкнулся Яросвет…

Фюрер отвернулся от окна, посмотрел на полковника:

— Кто-нибудь выжил? Есть пленные среди наших солдат?

— Подтвержденной информации о пленных нет. Но не исключено. Мы не знаем точное число погибших. Бой был под Екатеринодаром. На месте боя обнаружена братская могила, которую наши разведчики тревожить не стали… из соображений секретности. Колхозники похоронили наших бойцов…

— Благородно, — заметил Фюрер, коротко покивав.

— Да, — сказал полковник. Помедлив, он продолжил: — «Сварог» селяне перегнали в Свободный — так называемую «столицу» своего так называемого «Содружества». Этот факт и дает нам основания предполагать, что кого-то из команды колхозники взяли в плен. Парусник — техника сложная, нужны определенные навыки, чтобы ей управлять, а от места боя до Свободного почти тридцать километров.

— Расскажите о поселениях, Фёдор Николаевич, — Фюрер принялся неспешно прохаживаться по кабинету от окна к стене напротив и обратно. — Вы сказали, что поселения… хм… колхозников фортифицированны.

— Так точно, Владимир Анатольевич, — полковник оставался стоять на месте, посреди кабинета, лишь каменная голова его медленно поворачивалась на бычьей шее вслед за Фюрером. — В каждом хуторе по две-три вышки с наблюдателями, ДОТы, дома прикрыты вала́ми, окрестности патрулируются.

— А какова средняя численность населения, и сколько всего способных воевать мужчин?

— Семьи большие, детей много, много молодежи… Предположительно, сто-сто тридцать человек на хутор. В Свободном — около двухсот. Мужчин, способных держать оружие — от одного до троих на двор… от двадцати пяти до сорока человек на хутор. В Свободном, соответственно, от сорока до шестидесяти. Огнестрельное оружие есть у каждого, в основном гладкоствольное.