Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

В машине сработала сигнализация. Ильяс и Артём замерли в нерешительности. Дамир встал на подножку автомобиля, просунул руку в стеклянную прореху, и открыл дверь.

– Садись! – крикнул он на татарском, усаживаясь на водительское сидение. – Пусть он остаётся здесь! Садись, поехали!

– Ты чего хочешь? – спросил его Ильяс так же по-татарски, медленно подходя к машине.

– Я не понял – что-то не так? – Артём смотрел на Ильяса. – Что он сказал?

– Сейчас, подожди, – отмахнулся Рахматуллин.

Дамир возился с замком зажигания. Своими дверными ключами он пытался сковырнуть пластик обшивки, чтобы подобраться к электропроводке замка.

– Что ты хочешь? – снова спросил его Ильяс, в этот раз на русском языке.

– Садись! – резко отвечал ему товарищ по-татарски. – Здесь место для двоих.

Он отвлёкся от неподдающейся обшивки, потянулся к противоположной двери и открыл её. Сигнализация машины по-прежнему продолжала вопить.

– Садись! – крикнул Дамир и снова вцепился в пластик.

Ильясу не понравился тон соплеменника. Он сделал шаг назад. Артём, видимо, почувствовал себя третьим-лишним:

– Мужики, если вы хотите ехать вдвоём, то так и скажите! Я не навязываюсь. Только давайте уже конкретно решим, а то сейчас … (грохнет), а мне хотелось бы где-нибудь укрыться.

– Иди, садись, – сказал ему Ильяс, полуобернувшись.

В этот момент что-то под обшивкой щелкнуло и часть её отскочила, открывая доступ к разноцветным проводам.

– Хей! – радостно воскликнул Дамир и тут же повернул голову к Ильясу. – Эй, ты зачем ему разрешил? Он не наш! Пусть сам добирается!

– Дамир, сейчас не время… – начал было говорить Ильяс, но…

Но в этот момент открылась дверь в здании банка и на улицу выбежал охранник в чёрной форме! Рослый, плотного сложения, плосколицый – он выглядел внушительно. Не говоря ни слова, мужчина вытянул правую руку в сторону Артёма, который в эту секунду подходил к пассажирской двери и был ближе всех к нему. Ильяс увидел белую вспышку и услышал хлопок.

«Ё!..» – донеслось до Рахматуллина восклицание Артёма. Рука охранника, продолжавшего молча делать быстрые шаги, отклонилась в сторону Ильяса… И снова вспышка и хлопок! Потом ещё раз! Ильясу показалось, что пуля пролетела в миллиметрах от его щеки: он вроде бы почувствовал кожей движение воздуха, словно кто-то легонько дунул ему в лицо. Мгновенно нагнулся – вторая пуля тоже пролетела мимо.

– Не стреляй! – завопил Рахматуллин. Он схватился двумя руками за свою сумку, выставил её перед собой, прикрываясь, и рванул за пикап.

Дамир соскочил с сидения на асфальт, поднял руки и, делая шаг в сторону от машины, крикнул:

– Эй, не стреляй! Я тут живу, близко! Я тут…

Ильяс услышал ещё один хлопок и увидел, как Дамир, схватившись двумя руками за голову, сгибается, падает боком на асфальт.

– Зачем, … (дрянь)?! – крикнул Ильяс с надрывом, выглядывая из-за машины. В ту же секунду снова раздался хлопок, и в нескольких метрах позади пуля ударила в дорогу, блеснув искрами.

«Бежим!» – донеслось до слуха Ильяса, кто-то сильно дёрнул его за рукав. Это был Артём. Ильяс на секунду или две просто полностью забыл о нём. Оба кинулись прочь от машины, пригибаясь: Артём побежал через дорогу, а Ильяс в ту сторону, откуда они только что приехали.

– Сюда! – крикнул Артём, заметив, что товарищ удаляется от него. Позади больше не раздавалось хлопков. Рахматуллин побежал вправо. Завизжали тормоза мчавшейся по дороге машины, наперерез которой бросился Ильяс. Через несколько секунд оба были на противоположной стороне улицы и забежали за угол тринадцатого дома по Крашенинникова.

Оглянувшись на бегу, Артём спросил:

– Где твой друг?

– Там, – ответил Ильяс через две-три секунды. – Он его застрелил.

– Да? – Артём перешёл на шаг, оттянул куртку, чтобы посмотреть за пазуху. – Сука, и меня чуть не … (уложил). Слегка зацепил, кажется.

– Убил, козёл! – говорил Ильяс, не обращая внимания на последние слова Артёма, также переходя на шаг и поправляя ремень сумки.

Оба тяжело дышали.

– Побежали дальше, Илюха. Там, за углом, будет видно то место.

Вой сирен с интервалом в двадцать—тридцать секунд прерывался голосом диктора: «До ракетного удара осталось примерно восемь минут». Послышалась ругань из алкогольного магазина, что находился в пяти шагах от беглецов, в подвальном помещении дома. Здесь собирались люди, некоторые с детьми, а по ступенькам быстро поднималась женщина, выговаривая кому-то в магазине: