Владимир Моисеев - Астрономы идут [СИ]

— Да-а.

— Ладно. Посмотрим, что можно сделать.

— Но мне обещали!

— Точнее, сказали, что вы нам подходите.

— Я могу надеяться?

— Конечно. Мы вас обязательно используем.

Разговоры с людьми из Монастыря давались Феликсу с трудом. Он не любил монахов и, тем более, сотрудников Обсерватории. Вся эта болтовня об астрономии казалась ему дурной шуткой. Ну не могли здоровые крепкие парни заниматься такой ерундой. Феликс специально изучал перспективы серьезного использования астрономии для строительства государства и знал лучше других, что с ее помощью выгоду не получишь. А денег для развития требуется уйма. Затратная штука — эта ваша наука. Фрол пытался объяснить, что есть разница между пользой и выгодой, но был неубедителен. Но, с другой стороны, польза или выгода — какая разница? Главное, чтобы богатство росло, а власть крепла.

Вот и сейчас Феликс смотрел на потного д'Иванова с плохо скрываемым раздражением. Тот почему-то решил, что болтовня поможет ему пробиться в элиту Замка. И он непрестанно говорил, говорил и говорил о том, как будет наводить железный порядок в вверенном ему Монастыре, как Андрей создаст, рано или поздно, каталог звезд и посвятит его королю Генриху. Феликсу оставалось только скептически улыбаться. Что поделаешь, новый магистр должен быть глуповатым.

— Не сказал ли я случайно чего-нибудь лишнего? — вдруг забеспокоился д'Иванов.

— Так. Самую малость.

— Это я от усердия и желания услужить. Если бы вы указали мне на ошибки, я бы смог исправиться.

— Э, нет, следите за своими словами сами.

— Я хотел как лучше.

— Знаю и верю. Иначе бы давно нашел кого-нибудь другого, посговорчивее.

— Вы должны мне дать четкие инструкции.

— Сейчас я вас отведу к королю Генриху, он будет более конкретен.

В принципе, в этом был риск. Если свести вместе двух дураков, трудно даже представить, до каких безумств они смогут договориться. Но, зная обоих, Феликс был спокоен. Он был уверен, что два эти деятеля не смогут понять друг друга. Тем более, что через неделю это не будет иметь никакого значения. Потому что через неделю власть будет принадлежать ему, Феликсу. Он назовет себя королем или президентом. Так будет проще объяснить народу, зачем вдруг понадобилось менять привычное устройство мира. Свалим все на неизбежный прогресс.

Пока все идет по плану. Осталось разобраться с Айрис и объявить создание звездного каталога национальной идеей. Оказалось, что от науки все-таки есть какая-то выгода. С ее помощью можно внушить народу идею о великом прогрессе, без которого жить дальше нельзя.

Дурные предчувствия и опасения не сбылись. Разговор с королем Генрихом получился деловым. Д'Иванов покинул кабинет в приподнятом настроении. А как же иначе, аудиенция завершилась его полной победой. Приятно, когда самому главному на свете человеку выгодно, чтобы выгодно было вам. Честно говоря, д'Иванов не ожидал такого благосклонного приема. И был счастлив, что в его персоне заинтересован сам король Генрих. Он готов был поклясться самой страшной клятвой, что до конца жизни останется верным Замку и королю Генриху, но вовремя сообразил, что в этом нет необходимости. Невыносимый Феликс обещал скорую смерть при первом же неудачном действии, которое может принести Замку какой-то ущерб. Согласившись с этим, д'Иванов подписал договор, который нельзя будет нарушить. И никакая, даже самая искренняя клятва, не сравнится с подобным договором по неотвратимости наказания. Тут даже если и захочешь, то поостережешься.

Радость немного померкла, когда он увидел Феликса, явно желающего продолжить разговор.

— Вижу, что вы в прекрасном настроении. Удалось договориться?

— Грех жаловаться.

— Будете трудиться на благо Замка?

— Крови своей не пожалею.

— Как не пожалели сейчас ради Монастыря? — заржал Феликс.

— Ну, это совсем другая история.

— Конечно. Не обижайтесь, вы — молодец. Главного вам удалось добиться — отвести от себя ответственность за оскорбительное военное поражение. Да, господа мои, теперь в глазах обитателей Монастыря вы не виноваты, каким бы страшным образом не развивались дальше события. Пусть теперь болит голова у магистра и его бывшей прославленной воительницы высокочтимой Айрис. Настала их очередь пострадать за Монастырь! А мы уж проследим, чтобы вину накрепко связали с их именами!

Он замурлыкал мотивчик веселой песенки, которую недавно услышал в кабаке на базарной площади. Очень прилипчивая мелодия. Но д’Иванову было не до смеха. Ему пора было привыкать к насмешкам и оскорблениям. Конечно, со временем их станет меньше. Любые дела, даже злые, рано или поздно приедаются. Но пока надо было терпеть.