Владимир Моисеев - Астрономы идут [СИ]

— В таком деле главное не переусердствовать.

— Объясните.

— У магистра слишком много поводов для тревоги и негодования. Он может видеть в Андрее конкурента.

— Конкурента? Что за глупость!

Игнатий замолчал, подыскивая подходящие слова, с помощью которых можно было сказать очевидное и при этом не задеть чести Айрис.

— Магистру могут намекнуть, что Андрей вполне готов претендовать на его место. Будто бы он станет не только удачливым любовником, но и новым магистром. Такие мысли до добра не доведут.

Айрис удивленно посмотрела на Игнатия.

— Вы это серьезно? Это так глупо.

— Мы не можем контролировать слухи. Магистр, как известно, человек ревнивый… Не берусь предсказать его реакцию. Однако ваша ссора может иметь серьезные последствия для судьбы Монастыря.

— Довольно… Есть вещи, о которых нельзя говорить так прямо! Даже вам, высокочтимый!

— Мной движет желание оказать вам услугу, Айрис, только это развязало мой язык. Если бы у меня был выбор, я, конечно, поостерегся бы заходить так далеко, — сказал Игнатий, почтительно склонившись перед Айрис. — Вот только советовать вам могу только я.

— Вы считаете, что магистр не отказался от намерения сделать меня своей женой?

— Увы. Но это так.

— Не смейте так говорить! И потом — это невозможно!

— Конечно. И это очень плохая весть для Монастыря. Вы должны это знать.

— То, что магистр влюбился в меня? Я знаю.

— Нет. То, что это плохая весть для Монастыря.

— Спасибо, Игнатий. А теперь мне нужно подумать.

Магистр внимательно выслушал очередное донесение д’Иванова. По сообщению разведчиков войска короля Генриха уже приведены в боевую готовность. Нападение следует ждать в ближайшее время. Монастырю угрожает опасность, равной которой еще не было.

— Наступило время испытаний. Вы, милорд, должны проявить все свое мужество и решимость. Воспользуйтесь примером вашего отца, доблесть которого известна всем. Теперь будущее Монастыря зависит только от вас.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— В сложившихся обстоятельствах этого будет явно недостаточно, — с легкой укоризной сказал д’Иванов. — Мы ждем от вас по-настоящему героического поведения. Обитатели Монастыря, должны увидеть, что вы способны на решительные и обдуманные поступки. Магия помогла мне установить, что только ваша готовность к подвигу и самопожертвованию спасут Монастырь от неминуемого разграбления и поругания. Проклятые Наблюдатели ни перед чем не остановятся. Милосердия от них ждать не стоит. Вы об этом знаете лучше меня.

— Твоя магия говорит о моем полном сосредоточении на судьбе Монастыря и забвении личных желаний? — спросил Магистр.

— Боюсь, что — да.

— Правильно ли я понял, что сейчас неподходящее время для отмены устаревшего правила, запрещающего магистрам заключать браки? — сурово спросил Магистр, к ужасу своему он понял, что хотел бы запугать д’Иванова, рассчитывая, что тот не выдержит, дрогнет и признает право магистра менять по собственному желанию законы Монастыря. Но д’Иванов устоял:

— Вы абсолютно верно сказали — сейчас не время пересматривать заповеди предков.

— Тебе легко говорить, ты уже старенький… А вдруг женитьба придаст мне новые силы для борьбы?

— Никогда не слышал ни о чем подобном!

— А вдруг поможет?

— Не время думать о себе, милорд! — сказал д’Иванов сурово, но с удовольствием отметил, что дурацкую затею магистра с женитьбой можно будет использовать в своих целях.

— Хорошо, вернемся к отмене устаревших правил позднее, — Магистр не любил проигрывать. — А теперь расскажи об инциденте в деревне Забегалово.

— Нет больше деревни Забегалово, милорд. Наемники короля сожгли ее дотла.

— Удалось узнать — почему?

— Нет. Мы доставили в Монастырь чудом выжившего крестьянина. Скоро он сможет говорить и расскажет обо всем, что там случилось.

— Почему этот человек остался жив?

— Ему просто повезло. Наблюдатели связали ему руки и ноги и бросили возле сгоревшей хижины. Он довольно быстро умер бы от незалеченных ран, голода, жажды и ночного холода. На его счастье, наши люди появились вовремя. Он отделался легким испугом.

— Немедленно пригласи Айрис, мы должны как можно скорее допросить этого крестьянина.

Д’Иванов ухмыльнулся.

«Этих молодых магистров легко водить за нос. У них не хватает опыта и знания жизни, чтобы отличить вранье от правды. Даже ленивый перехватит у такого власть, если захочет. А я — хочу! Так кто мне помешает!», — подумал он, жмурясь от счастья.