Владимир Моисеев - Астрономы идут [СИ]

— Надо полагать, что понятие о морали до сих пор не получило распространения в Замке Наблюдателей? — с убийственной иронией спросила Айрис. — Как же вы собираетесь строить великое государство, не обладая даже зачатками чести?

— Я не могу принять ваш вызов, потому что связан приказом своего короля.

— Чушь!

— Наступит момент, когда…

— Трус!

Феликс был окончательно унижен. Он понимал, что проиграл словесную перебранку, в которой обычно ему не было равных. Но взяться за оружие он не мог — поскольку не привык подвергать свою жизнь даже самой малой опасности. Феликс давно и основательно усвоил, что в противоборстве побеждает не самый сильный и не самый храбрый, а тот, кто дожидается своего часа и действует наверняка. Этому правилу он старался следовать всегда, глубоко убежденный, что нет ничего более действенного, чем неожиданный удар из-за угла. Когда-нибудь эта девчонка пожалеет о том, что встала на его пути. Месть его будет жестокой и беспощадной. Что ж, теперь в борьбе с Монастырем у него появился личный интерес.

Словесная перепалка спутала Феликсу все карты. Приходилось возвращаться без твердой уверенности в победе. Он и сам не знал — удачно прошли переговоры или нет? Удалось ли напугать магистра и его советников? Что же, война стала неминуемой, потому что ультиматум выбора не содержал. Или добровольная сдача, или оккупация. Магистр это понял. Это можно отнести к удаче миссии. Но сломить дух монастырских крыс почему-то не удалось. А это явный минус. Они готовы к активной борьбе. Еще один минус. Феликс поморщился. Для того, чтобы достойно предстать перед королем Генрихом, не мешало бы провернуть какую-нибудь полезную подлость. Он украдкой посмотрел на д’Иванова, провожавшего его до ворот. А почему бы и не попробовать? Попытка не пытка.

— Не хочу вас расстраивать, — обратился Феликс к д’Иванову. — Но мы скоро вернемся в Монастырь, наши отряды готовы к штурму. Неужели магистр рассчитывает выстоять в противостоянии с Замком? Не понимаю этой вашей наивной самоуверенности. Неужели, магистр готов немножко повоевать? Но ведение войны — не самое сильное его умение. Не правда ли?

— Но у нас есть Айрис.

— Плохи ваши дела, если защиту Монастыря поручили девице!

— Может быть, и так. А может быть, и нет, — ответил д’Иванов. — Девицы, они разные бывают. Вы, начальники из Замка, слишком любите себя, а потому переоцениваете свои силы и возможности. Монастырские отряды обороны хорошо обучены и готовы дать захватчикам достойный отпор. Битва для нас — новое дело. Однако и Замок не может похвастаться удачно проведенными в последнее время войнами.

— Отряды Замка показали достаточную военную силу, успешно сражаясь против злых расхитителей, — заметил Феликс.

— Расхитители? Айрис этих расхитителей давно уже шелковыми сделала. Они наши деревни стороной обходят. Боятся, что Айрис на них косо посмотрит.

— Так вы, д’Иванов, действительно считаете, что в открытом противоборстве Монастырь разобьет Замок? — удивился Феликс, ему самому до сих пор такая мысль не приходила. — Надеетесь на Айрис или на Андрея. Как это глупо!

— Я считаю, что шансы на сегодняшний день равны. Военного превосходство не имеет ни одна из сторон, — с достоинством ответил д’Иванов.

«А ведь этот прохвост, пожалуй, прав, — с тревогой подумал Феликс. — Шансы действительно пока равны. Тем важнее сейчас обеспечить нужное превосходство. Как известно, самый простой путь к победе — предательство. И д’Иванов прекрасно годится на эту роль. Кажется, что он родился предателем».

— Так это же просто прекрасно! — сказал он вслух и широко улыбнулся.

— Прекрасно? — удивился д’Иванов. — Почему это прекрасно? Не понимаю!

— Представьте себе две огромные, абсолютно равные военные громадины, которые изо всех сил пытаются извести друг друга, — Феликс воодушевился, он был рад, что ему удалось начать полезный разговор, который наверняка поможет ему достичь нужной цели и склонит д’Иванова к измене. В конце концов, любого можно уболтать и заставить делать полезные вещи. — Но силы равны! Никто не может рассчитывать на успех. Любая попытка приведет лишь к тому, что они в равной степени будут терять людей в бессмысленных столкновениях. Вот и получается, что победу одной из сторон может принести только дополнительная внешняя помощь. Без этого не обойтись.

— Какая внешняя помощь?

— Для достижения победы достаточно будет привлечь на свою сторону совсем небольшую дополнительную силу, может быть, всего одного человека. Пусть он окажется слабым и не слишком умелым в искусстве войны. Но когда однажды его усилия будут вычтены из одной враждующей громадины и прибавлены к другой, может так случиться, что этого скромного изменения окажется достаточно, чтобы изменить ситуацию самым кардинальным образом. Я понятно объясняю? И обратите внимание, этот смелый человек, сделавший правильный выбор, за свое участие получит гораздо больше выгоды, чем истинные герои, проливающие свою кровь на полях сражений!