Вероника Рот - Преданная

— Возьми ее, — говорит Эвелин. — Я всегда хранила ее для тебя.

Я не решаюсь произнести ни слова: боюсь, что мой голос сорвется, поэтому просто киваю.

Весенний воздух еще холоден, но я открываю в машине окна, чтобы почувствовать ветер. Торможу у железнодорожной платформы неподалеку от Супермаркета Безжалостности и беру урну. Она сделана из серебра, безо всяких гравировок. Ее выбирал не я, а Кристина. Я иду по перрону к собравшимся.

Кристина и Зик стоят рядом с инвалидным креслом Шоны. Колени девушки накрыты пледом. Мэтью балансирует на самом краешке платформы.

— Привет, — здороваюсь я со всеми.

Кристина мне улыбается, а Зик хлопает по плечу.

Юрайя умер через несколько дней после Трис, но Зик и Ханна попрощались с ним гораздо позже. Они рассеяли его прах над пропастью, под крики друзей и семьи. Его имя разносилось громогласным эхом. Знаю, что Зик вспоминает его сегодня, даже если этот последний акт храбрости лихачей предназначен для Трис.

— Гляди, — восклицает Шона.

Она отбрасывает плед в сторону, и я вижу замысловатые металлические скобы на ее ногах. Шона напрягается, спускает ступни на асфальт, а потом, рывками, поднимается.

— А я-то и забыл, какая ты высокая, — заявляю я.

— Калеб и его приятели из лаборатории сделали эти штуки для меня, — поясняет она. — Если я потренируюсь, то смогу даже бегать.

— Отличная новость, — говорю я. — Где он, кстати?

— Калеб с Амаром встретят нас в конце линии.

— Он у нас тот еще тип, конечно, — хмыкает Зик.

— Угу, — неопределенно бурчу я.

Я помирился с Калебом, но не способен долго находиться рядом с ним. Его жесты, интонация, манеры — буквально все напоминает мне о ней. Он похож на бледную копию Трис, и это невыносимо.

Хочу что-то добавить, но к станции приближается поезд. Он, визжа на отполированных рельсах, подъезжает к нам, сбавляет ход и останавливается. Из кабины машиниста высовывается голова Кары. Ее волосы стянуты лентой.

— Запрыгивайте, — кричит она.

Шона садится в кресло и направляет коляску в дверной проем. Мэтью, Кристина и Зик заходят следом. Прошу Шону подержать урну с прахом и замираю, вцепившись в поручень. Поезд трогается, его скорость растет с каждой секундой, слышу громыхание и перестук. Ветер бьет в лицо, раздувает мою одежду, а навстречу мне несется город, освещенный солнцем.

Все не так, как раньше, но я давно покончил с прошлым. Мы обрели новую судьбу. Кара и Калеб — работают в лабораториях на территории Резиденции, ставшей частью департамента сельского хозяйства. Они трудятся над повышением эффективности, стремясь накормить как можно больше людей. Мэтью занимается психиатрическими исследованиями где-то в городе. Кристина выбрала офис и помогает тем, кто желает переселиться в Чикаго из Округи. Зик и Амар — полицейские, а Джордж тренирует ребят, которые собираются поступить туда же на службу — рабочих мест для экс-лихачей предостаточно. Ну и я сам — помощник одного из представителей нашего города в правительстве, Джоанны Рейес.

Я протягиваю руку, чтобы схватиться за другой поручень и свешиваюсь вниз. Страх и трепет — вот истинная любовь лихача…

— Эй! — окликает меня Кристина. — Как твоя мать?

— В порядке.

— Ты что, собираешься полетать?

Я смотрю на трос под нами, спускающийся до самой улицы.

— Да, — соглашаюсь я. — Трис бы меня одобрила.

Когда я произношу ее имя, то чувствую укол боли. Кристина бросает на меня пытливый взгляд.

— Думаю, ты прав.

Мои воспоминания о Трис немного притупились. Изредка я даже счастлив перебрать в памяти то, что с нами случилось. Иногда я рассказываю о чем-то Кристине, и та всегда внимательно слушает, чего я никогда не ожидал от такой законченной правдолюбки.

Поезд подъезжает к станции, и я выскакиваю на платформу. Шона выбирается из кресла и аккуратно спускается по ступенькам. Мэтью и Зик вдвоем несут ее громоздкое кресло.

— Что слышно о Питере? — спрашиваю я у Мэтью.

После того как Питер выбрался из тумана сыворотки, некоторые из наиболее резких и жестких аспектов его личности вернулись. И я потерял с ним связь. Я не ненавижу его больше, но это не значит, что он мне нравится.

— Он в Милуоки, — отвечает Мэтью, — но я не в курсе, чем он занимается.

— Вкалывает в какой-то конторе, вроде неплохо устроился, — объявляет Кара.

Она прижимает к себе урну, которую забрала у Шоны.

— А я считал, что он присоединится к повстанцам в Округе, — удивляется Зик.