Андрей Шитяков: Асет, Дочь неба, царица Та-Кем

Она проснулась рано. На востоке сверкала Рассветная Корона Ра, а на западе померкли звёзды. Набросив тонкое белое покрывало от свежего утреннего ветра, она спустилась по ступеням дворца к Храму. Два её брата — Усер и Сет, видимо, проснулись до рассвета. Асет стала невольной свидетельницей их спора.

— Усер, мы посланы в мир не для того, чтобы открывать дикарям свет Ра, ибо никогда не посмотрит на звёзды тот, кто алчно смотрит на кусок мяса. Просвети жителей Та-Кем. Освободи их от заботы об урожае при разливах Хапи, освободи от добычи священного камня Нуб. Ведь ты знаешь лучше меня — жёлтый песок от чешуи Апопа калечит людей и лишает их потомства. Обрати жителей Та-Кем в воинов, их золотые стрелы и мечи и священный огонь Посвящённых позволят каждому из них добыть сотню дикарей, чтобы сеять зёрна и добывать золото. Ты строишь корабли, плывёшь к далёким берегам Полуострова на пробуждающегося Ра, переплываешь Море Солнца на вечерний свет Ра. Блеск вашего оружия и священный огонь Посвящённых повергают дикарей в трепет. Но не пройдёт и года, как они забудут твои слова о вечной Истине Маат, но запомнят, как сеять зёрна и делать стрелы. Разве не видишь ты, брат мой, что дикие племена за морем Себека научились сеять зерно и строить стены. И чем это обернулось для нас — дикари пустынь нападают на земледельцев Та-Кем. Смерть или рабство то, — чего достойны они. Или ты думаешь, что в городе Саадом помнят о свете Маат?

— Брат мой Сет. Получи жители Та-Кем рабов, они станут гордыми и алчными — Сет, пойди мы по твоему пути — Та-Кем превратится в Саадом с золотыми мечами, меткими стрелами и Огнём Посвящённых. Помни, Сет, возделыванье земли и добыча Нуб — удел избранных, а не дикарей. Я не могу поверить, чтобы отец наш Геб — дух Земли, хотел, чтобы мы уничтожали народы.

Сет ушёл. Его лик был мрачен, но надменная улыбка исказила лицо. Гнетущее предчувствие тяготило Асет.

— Любимый, я боюсь его! — Асет выбежала из-за колонны Храма и прижалась к груди Усера.

— Полно, Асет. Ты молода. Брат никогда не восстанет на брата и сестру. Он, как и мы, хочет обогатить души светом Маат. Но даже Богоравные могут ошибаться!

— Усер, Богоравные могут ошибаться, но сердце любящей женщины не ошибается никогда. И это относится и к Богоравным, и к Посвящённым, и к простолюдинам и, даже, к дикарям. Ибо Великий Ра сотворил женские сердца одинаковыми.

— Пойми меня, Асет. Мы вместе пронесём Свет Маат людям мира.

— Остерегайся брата, прошу, милый, остерегайся.

— Асет, мне понятен твой страх. Сегодня мы соединимся навеки. Великий Ра сотворил женские сердца не только чуткими, но и слабыми. Великий Диск восходит. Наша свадьба так близка. Совсем скоро, Посвящённый соединит руки Богоравных в Храме и мы станем Единым в свете Второго Мира, свете Маат. Ты должна быть готова!

Колонны Храма отбрасывали короткие тени, ещё не сливаясь. Сидящий на золотом троне белый кот был неподвижен, как гигантское изваяние Кота-Ра, побеждающего и попирающего Апопа, глаза которого были сделаны из золота и лазурита, и по предсказанию Усера, ему предстояло простоять сто двадцать веков до конца мира, что золото и лазурит осыплются, что он сменит лики, что река, омывающая его пересохнет, и статую охватят пески. Но только Богоравные знали, что под Котом-Ра хранится столько Песка Смерти — чешуи Апопа и Духа Трёх Стихий — Огня, Воздуха и Воды, что его хватит, чтобы возжечь тысячи Рукотворных Солнц, плавящих камень и испаряющих смертных.

Голубые глаза маленького подобия гигантского изваяния смотрели в пространство, а огненно-красные зрачки сузились, почти как змеиные. Верховная Жрица и Царь Та-Кем в белых одеждах, с золотыми пекторалями на груди, стояли рядом неподвижно. Их окружали жрецы, среди которых было немало Посвящённых. Братья Сет и Анпу держали золотистые колосья пшеницы, а сестра Небтет — золотое зеркало. Посвящённый степенно подходил к божественной паре. Асет медленно поднимала свою правую руку, а Усер левую. За пределами Храма ликовал народ. Они ждали новых свершений, когда Богоравные соединятся в свете Маат. И момент настал. Руки новобрачных соприкоснулись, когда слились воедино тени колонн Храма, а зрачок священного Ка-Ту превратился в сверкающую щель. Свет Великого Ра проник через отверстие в стене с Заповедью Маат, отразившись в золотом зеркале Небтет, и осветил сомкнутые руки новобрачных. Они, не отводя глаз, смотрели на яркий свет солнца, когда с их сомкнутых рук сорвался ослепительный голубой огонь, вознёсшийся в небо. Анпу и Сет скрестили колосья, Посвященные и жрецы сложили руки, встав на одно колено. Голубой огонь возник из скрещённых колосьев Богоравных братьев, из голубых глаз священного Мудрого Духа, из сложенных рук жрецов Великого Ра. Храм воссиял, как второе солнце, внезапно вспыхнувшее на земле, синий ослепительный луч, которому, казалось, нет конца, вознёсся в чистое небо. Из уст народа невольно вырвался возглас восхищения и почтения, но не суеверного страха. Знаки Ра на пекторалях новобрачных устремили синие лучи к Извечному Светилу. Посвящённый произнёс: «Да будет жизнь Ваша и любовь Ваша и царствие Ваше вечно, да освятит свет Маат волей Вашей народы под бессмертным оком Нут! О, Ра — Великий-Амен!» Асет заворожил чудесный ритуал. Да, она могла возжигать Божественный Свет, но такого не видела никогда прежде. Она, вначале, нежно, потом, всё крепче и крепче, сжимала руку возлюбленного, когда Посвящённый продолжил: «Богоравные! Да будет Усер на земле Фа-Ра-Анх — бессмертным оком Солнца, да будет Асет на земле даровать любовь людям. Прикоснитесь же друг к другу своими устами, чтобы Ваше Ка стал навеки единым! О, Ра — Великий — Амен!» — закончил ритуал Посвящённый, когда тени колонн Храма вновь начали расходиться, уже в сторону востока. Неземной свет погас. Асет, желавшая страстно поцеловать своего мужа, была так взволнована, что её поцелуй был всего лишь нежным прикосновением, но она почувствовала, что их души слились воедино и стали одним целым. Народ ликовал, бросая к их ногам цветы ириса и лотоса, воины в золотой броне раздавали глиняные сосуды с пивом и пальмовым вином, жареное мясо быков и баранов и круглые хлебы.