Ками Гарсия: Прекрасная тьма

Линк взял ее за руку и привлек к себе, обнимая за плечи:

— Да ничего страшного. Может, я хоть иногда буду домашнее задание делать, раз уж спать не надо, — неудачно пошутил Линк.

— Ничего смешного! — заорала на него Ридли. — Джон — самый могущественный инкуб в чародейском мире, за исключением Абрахама. Если Абрахам ищет его, значит, у него есть на то веские основания!

Прикусив губу, она уставилась на деревья за окном.

— Не надо так волноваться, детка.

— Не называй меня деткой! — огрызнулась Ридли, сбрасывая его руку с плеча.

Я прислонился к изголовью кровати, наблюдая за этой парочкой. Теперь Ридли — смертная, а Линк — инкуб, и она так и останется недоступной для него девушкой — его единственной любовью. Следующий учебный год обещает быть интересным.

В школе «Джексон» появится инкуб.

Линк станет самым сильным парнем в школе и будет сводить Саванну Сноу с ума, едва войдя в класс, и для этого ему даже леденцов не понадобится. Ридли, бывшая сирена, и без леденцов сумеет влипнуть в неприятности. До сентября еще целых два месяца, а я впервые в жизни с нетерпением жду начала учебного года.

Бессонница в эту ночь мучила не только Линка.

— А вы не можете копать побыстрее?

Мы с Линком как по команде подняли головы и зло посмотрели на Ридли из могилы Мэкона, в которой тот не провел ни минуты. Мы выкопали яму глубиной в несколько метров, солнце еще не взошло, а с меня уже ручьями лил пот. Линку-то хоть бы хны, он у нас теперь силач.

— Нет, не можем! — ответил Линк, помахав Ридли лопатой. — Да, я знаю, ты преисполнена благодарности за то, что мы делаем это за тебя, детка.

— Почему долгий путь такой долгий? — поморщившись, спросила Ридли у Лены. — Почему смертные такие потные и скучные?

— Так теперь ты у нас смертная, вот и скажи. — Я бросил очередную порцию земли в сторону Ридли.

— А нет никакого заклинания для таких случаев? — спросила она, плюхаясь на землю рядом с Леной, которая сидела около могилы, скрестив ноги, и листала старинную книгу об инкубах.

— Ребята, а как вам удалось вынести эту книгу из Lunae Libri? — спросил Линк, в надежде, что Лена найдет там какие-нибудь сведения о гибридах. — Официальных выходных вроде давно не было.

В прошлом году нам хватило неприятностей, связанных с Lunae Libri. Ридли бросила на Линка такой взгляд, что если бы она была сиреной, то он немедленно пал бы перед ней ниц, и съязвила:

— Просто любовничек очень по нраву библиотекарю, вундеркинд!

Не успела она договорить, как книга в руках у Лены загорелась. Она отдернула руки, чтобы не обжечься.

— О нет! Простите, я не специально, — со вздохом добавила она.

— Ридли имела в виду Мэриан, — отозвался я и принялся копать дальше.

У нас с Леной все стало как раньше. Не проходило ни секунды, чтобы я не думал о близости ее рук, ее лица. Не проходило ни минуты — за исключением того времени, что мы тратили на сон, — чтобы я не старался слышать ее голос у себя в голове, ведь я так долго был лишен этого! Она была последним человеком, которому я желал «спокойной ночи», и первой, кому я говорил «доброе утро». Мы через многое прошли, и если бы я мог, то с радостью поменялся бы местами со Страшилой, чтобы иметь возможность быть с ней рядом каждую секунду.

Эмма даже начала ставить на стол тарелку для Лены.

Тетя Дель всегда оставляла для меня подушку и одеяло на диване в гостиной в Равенвуде. Никто нам ни слова не говорил, не запрещал засиживаться допоздна. Никто не ожидал, что мы сможем доверять этому миру, если мы не вместе.

Это лето многое изменило. Слишком многое случилось в нашей жизни. Случилась Лив. Случились Джон и Абрахам, Твайла и Ларкин, Сэрафина и Охотник — такое непросто забыть. В школе все будет по-прежнему, если не считать того, что мой лучший друг стал инкубом, а вторая по красоте девушка в школе — разжалованная сирена. Но кое-кто никогда не изменится, например, генерал Ли и директор Харпер, Саванна Сноу и Эмили Эшер.

А мы с Леной уже никогда не станем прежними.

Линк и Ридли сверхъестественным образом изменились настолько, что стали жить в новых Вселенных.

Лив пряталась в библиотеке, она с радостью заперлась среди стеллажей с книгами. После семнадцатой луны я видел ее всего один раз. Ей больше не светило стать хранительницей, но, похоже, она смирилась с этим.

— Мы же оба прекрасно понимали, что мне всегда будет мало просто наблюдать за происходящим со стороны, — сказала мне Лив.