Дебора Харкнесс
МАНУСКРИПТ ВСЕВЛАСТИЯ
Лесли, Джейку и яркому будущему, которое их ожидает
В начале всего — отсутствие и желание.
В начале всего — кровь и страх.
В начале всего — открытие чародеев.
Переплетенный в кожу том, ничего особенного. Любой историк, будь он человеком, не усмотрел бы никакой разницы между этим томом и прочими старинными фолиантами Бодлианской библиотеки Оксфорда, [1] Томас Бодли (1545–1613) — английский ученый и дипломат. Библиотека при Оксфордском университете основана им в 1598 г. — Здесь и далее примеч. пер.
однако я сразу поняла, что с ним что-то не так.
В читальном зале Герцога Хамфри в этот сентябрьский вечер было пусто, и заявки выполнялись быстро: летний наплыв посетителей миновал, лихорадка осеннего семестра еще не грянула. Тем не менее я удивилась, когда Шон за абонементом заговорщицки шепнул:
— Ваши манускрипты прибыли, доктор Бишоп. — Он отряхнул свитер от пыли веков, и песочная прядка упала ему на лоб.
— Спасибо. — Я беззастенчиво превышала допустимое для одного заказа количество книг, и Шон уже больше недели мне в этом потворствовал. На последнем году моей докторантуры мы с ним частенько сиживали в баре с розовыми стенами по ту сторону улицы. — И перестань называть меня доктором Бишоп. Мне все время кажется, что ты обращаешься к кому-то другому.
Он с ухмылкой подвинул мой заказ по старому дубу. Каждая из иллюстрированных алхимических рукописей лежала в защитной картонной папке.
— А, вот еще одна. — Шон извлек из подъемника толстую книгу в пятнистом переплете телячьей кожи. Тонкая золотая оправа его очков сверкнула при свете неяркой бронзовой лампы, приделанной к полке. — Ее давно не спрашивали — надо пометить, чтобы и ее поместили в папку.
— Напомнить тебе?
— Не надо. Уже внес в память. — Шон постучал себя по лбу.
— Видно, она у тебя организована лучше моей.
Шон дернул бланк заказа, застрявший под переплетом.
— Смотри, не пускает.
Привычную тишину зала нарушили приглушенные голоса.
— Слышал? — Я оглянулась.
— Что именно?
Тонкая золотая каемка по краям страниц не объясняла излучаемого книгой радужного сияния. Я сморгнула.
— Да так, ничего. — Я потянула книгу к себе и тут же ощутила покалывание в пальцах. Шону наконец удалось вытащить бланк. Я взяла в руки всю стопку, придерживая ее подбородком. В запахи карандашной стружки и воска для натирки полов вторгся новый загадочный аромат.
— Диана, ты себя хорошо чувствуешь? — забеспокоился Шон.
— Да, просто устала немного. — Я быстро пошла через самую древнюю, относящуюся к пятнадцатому веку часть зала, мимо поцарапанных елизаветинских столов с тремя книжными полками сверху. Готические окна между ними привлекали внимание читателя к потолочным сводам. Там блистал яркими красками с позолотой университетский герб — три короны и открытая книга — и повторялся девиз «Господь — мой свет».
Во всем зале, кроме меня, в пятницу вечером находился один-единственный человек — Джиллиан Чемберлен, тоже американка. Она была классицисткой, преподавала в Брин-Море [2] Женский колледж в штате Пенсильвания.
и сейчас корпела над папирусами, переложенными листами стекла. Я прошла мимо, стараясь не смотреть на нее, но поскрипывание старых половиц выдало меня.
Я почувствовала на себе ее взгляд — взгляд другой ведьмы.
— Диана? — окликнула она из полумрака.
Я остановилась, подавив вздох.
— Привет, Джиллиан. — Я стала так, чтобы не показывать ей мои книги.
— Что будешь делать на Мейбон? [3] Один из восьми языческих праздников, входящих в Колесо Года.
— Джиллиан приглашала меня провести время с «сестрами» всякий раз, когда я бывала в Оксфорде. Теперь, когда до праздника осеннего равноденствия оставалась всего пара дней, она удвоила усилия приобщить меня к местному шабашу.
— Работать, — кратко ответила я.
— Тут есть очень милые ведьмы, — с укором произнесла Джиллиан. — Тебе непременно надо присоединиться к нам в понедельник.
— Спасибо, я подумаю. — Мои ноги уже двигались к Селден-Энду, крылу восемнадцатого века, расположенному под прямым углом к главному залу. — Особенно на меня не рассчитывай — готовлю доклад к конференции. — Тетя Сара предупреждала меня, что одна ведьма другую нипочем не обманет, но попытаться-то можно.
Джиллиан, пробормотав нечто утвердительное, продолжала следить за мной.
Читать дальше