Олег Мизгулин - Морок

— Ты чего, Николаич? — Удивился вполне искренне Олег.

— Да это я так… Не обращай внимания! — Поспешил съехать с острия темы Вадим. — Ворчу по стариковски. Давай, показывай! Где твоя кроличья нора?

— Может, чайку попьём? Свежака заварим, а?

— Да? Вполне естественное желание. ТАМ ведь чаями не угощают.

Вадим был доволен собой. В самом деле, лучше сарказм и ирония, чем заволакивающее мозг раздражение. Юмор, каков бы не был: злой, чёрный или легкий, всегда является показателем контроля ситуации. А если не ситуации, то себя, по крайней мере, точно.

За чаем, свежезаваренным, душистым разомлелось как никогда. Видимо, эта была компенсация за душевное неравновесие и сумятицу, в коей пребывал последние часы Вадим. Разговоры витали нейтральные, и даже когда Зорин вскользь прошёлся по поводу окрывшихся Олеговых способностей, Олег буднично и кратко отбрехался, уводя разговор в сторону более приятных и досужих тем. Вадим не испытывал теперь стеснения. В груди не клокотали ни ярость, ни волнение, а метафорическая дверца, впускающая к сердцу холод паники, казалось, навсегда закрылась. На смену выразительным эмоцим пришли апатия и отрешенность. Стойкое ощущение «не со мной происходит» окутало восприятие липкой паутиной. Появилась сонливость и хандра. Будущее рандеву по ту сторону действительности выкрашивалось теперь в заурядное плановое событие. Ну, сходит, поговорит… Что-то изменится? Наверное. Не изменится? Да наплевать…

Зорин не знал, к чему приписывать сомнамбулическое состояние. То ли к действию забористого чая на малине. То ли он просто устал. Спёкся. Морально выдохся. Устал переживать за всех и жалеть каждого. Вот это уже ближе! Но так негоже… Надо собраться! Перестать киснуть… «Собраться для чего? — Зазвенел изнутри далёкий голос. — Твои все ТАМ, а ты ЗДЕСЬ. Они под защитой, а ты что? Кормишь своими переживаниями энергетическую мочалку. Она же тебя и прессует… Оставайся сонным! Танк не выстрелит, пока спишь…»

Зорин вздрогнул как от толчка. Его действительно клонило в сон. Мозг отказывался анализировать происходящее, мозг добровольно натягивал смирительный халат.

— Попили и будя! — Вадим встал с хмурым выражением лица, отбросив в сторону кружку с недопитым чаем. Его много чего не устраивало, но ещё больше, пожалуй, не устраивало одуряющее состояние. Заторможенность.

Олег с готовностью поднялся, вопросительно поглядел.

— Куда? К берёзе? — поинтересовался Вадим.

— Не-а! К диаметрально обратной стороне. Во-он туда, к тем кусточкам!

Вадим поглядел, куда показывал Олег и, естественно, ничего не увидел.

— Ну а ты что там видишь? Тоже искажение?

— Вроде того. Земля словно провисла как одеяло. Вовнутрь. Вся эта канитель в полметра, и в радиусе всё синее… воронка.

Свою двустволку Олег аккуратно прибоченил к рюкзакам, чего наказал и Зорину сделать. Вадим несколько поколебался. Он, помнится, оставлял ружьё, когда уходил в проход с Люсей. Но тогда оставались присматривающие за оружием. Теперь же никого здесь не оставалось.

— Не кипишуй, Николаич! — Олег высекал фразы твёрдо. — Никто стволы не тронет. Холм приглядит.

Он засмеялся, довольный шуткой и добавил: — Там, куда идём, по описи не принимают. Не милиция…

«Оно и верно, — подумалось Вадиму. — Трудно вообразить в астрале, где беснуется энергия эго-частиц, щербатую комнату оужейного типа и затюканного службой дневального, приставленного для бдения и охраны вверенного ему оружия. Но если твёрдый предмет не в чести в мире духовном, тогда как же физические тела, отнюдь не мягкие и не призрачные? В каком отстойнике их содержат, пока душа общается… с кем?… Но-но, не кощунствуй!»

Ружьё своё он всё же, после некоторого колебания, оставил. Через «не могу», но положил. Словно руку от себя оторвал. В конце концов, оставляли они и раньше: палатки и вещички серьёзные. Прав Олег: Холм охраняет. Само Место — приговор желающим сунуться.

Они двинулись к Тому, что видел Олег, и Вадим в суетливой спешке, потянулся схватить предплечье провожатого. Головной мягко отстранил его руку.

— Я скажу когда…

— Ладно, — облизнул губы Вадим. Организм проснулся, и сердце забилось гулко-гулко.

Не дошагав до кустов можжевельника четырёх шагов, Олег сам схватил пятерню Вадима.

— Держи крепче! Счас будем проходить!

— Слушай, Олег! — Заторопился высказаться Зорин. — Работаем по варианту Люси! Ты меня протаскиваешь и ждешь меня там, где… В общем…