Олег Мизгулин - Морок

Головной раскрошил в руках земляной ком, чтобы вновь поднять его у своих ног.

— И что я могу сделать? — Хрипло произнёс Вадим. После Олеговых декламаций собственная речь казалась убожеством.

— Защитить себя! — Убеждённо ответил Олег. — Вернее, не себя, а своё подсознание. Которое обрабатывает губка. У тебя с двойником конфронт, а надобно, Вадим, важно и очень значимо протянуть ему руку. Вместе вы сила! Ты оторвёшь его от паразита, а он тебе подарит иммунитет и спокойствие. Баш на баш. Взаимовыручка, веришь, нет? Никаких червячков, паучков и злобных гоблинов уже не вылезет из земли, а про коконы ты и думать забудешь… Хочешь знать, как я видел твоего червяка? Словно смотрел низкобюджетный фильм, где поскупившись на спец. антураж и графику, чудовищем выставили надувную куклу. Примитивно надули резину и раскачали за конец шваброй, чтобы создать эффект движения. Какой там бояться, отсто-ой!

— Шутишь? — Не веря ушам, спросил Зорин.

— Нисколько. Это ты от ужаса глаза вывалил. А мне было дико смотреть, как тебя плющет от надувного матраса. Хорошо, я смекнул по своим каналам, что ВАС обоих высасывает тля. А потом когда ты начал шмалять, ну, думаю: серьёзно Николаича крюкануло на морок.

— Да? — Зорин просопел, возможно повторно переживая стыд. — А про способ с дыханием… Это ты тоже узнал ОТТУДА?

— Оттуда, Николаич! В отличие от тебя, я дружу со своим дном. И получаю в ответ знания плюс образование. Авансом, можно сказать… Поскольку, уверен, настоящая кладезь знаний находится только ТАМ.

— Ну, это ты, ладно… — Несвязно пробубнил Вадим. — Что мне надо сделать? Куда я должен вытянуть руку?

Олег посмотрел совершенно по-новому. Выдержал паузу.

— Да не должен ты никуда руки тянуть! Тебе надо пройти… Сечёшь? И я пройду.

— Не понял.

— Николаич, ну что тебя держит? Я?! Так я без пяти минут ТАМ. Останешься один, сам будешь искать проходы.

— Я не понял, Олег! Какие проходы? Мы ждём твою жену Люсю.

Олег досадливо поморщился.

— Николаич! Ты же логик. Должен дотукать: время встало не просто так. Помнишь, ты кричал про умысел? Ты попал в яблочко! Люся не вернётся, пока не пройдёт пятнадцать минут. А время не потикает, пока один или двое… не пройдут. Это условие! Нас подталкивают к решению.

— Так! — Зорин неожиданно рассердился. Дотошное окучивание мозгов со стороны Олега, а в вероятии его субстанции, вконец раскачало его подмороженное состояние. — Прервись-ка, слышишь! Кто бы ты ни был… Олег или его всезнающее эго! И стоило плести кружева, чтобы в итоге свести всё к банальному нырку в параллельку?! Олежа, вернись-ка в свои земные пенаты, прошу! И здесь дел хватает! Вы все пятеро нужны мне здесь, а не где-то ТАМ, где всё чужое и я сам всему чужой.

— Вадим…

— Олег! — Вадим жёстко ухватил напарника за плечо. — Я тебя выслушал, брат, теперь ты послушай! Эта нехристь, это место промыло Вам мозги. Проснись и стань самим собой! Знания твои и эта мудрость — всё от лукавого. И хоть я не ахти, какой верующий, можно сказать, плохой из меня верующий, а всё же подмывает окатить тебя святой водой. До того ты стал лощёный и загадочный, спасу нет!

Злость придала силы, и пока Вадим отчеканивал, чувствовал, как набирают в нём обороты уверенность и кураж.

— А теперь хочу обратиться не к тебе, а к твоёму суфлёру! Который засел где-то в твоих межизвилинах и двигает твоим языком! Слышь, ты! Протеже неземное! Я понял, о чём ты болеешь! Забираешь ребят?! Но со мной ты ноготки обломаешь, поверь! Со мной твой зехер не проканает! На шипы нарвёшься!

Он поглядел на сникшего Олега и уже с отчаянным весельем похлопал того по плечу.

— Ничего! Губка, говоришь? Повоюем и с губкой! Я одно из всего разговора вынес: не надо бояться! Нельзя бояться! И тогда вампир твой аномальный сдохнет от жажды. Верно, Олежек?

— Верно. — Хмуро согласился Головной. — Только волноваться и переживать тоже нельзя. Это предшественники страха.

— И волноваться не будем! — С небывало опьяняющей злостью Вадим потряс в руке оружие. — Чего нам волноваться? Три пальца на руке отсекли. Четвёртый болтается, а пятый… Пятый вам кадык пробьёт, господин Холм! Слышишь, ты, пригорок!!! Ты меня бояться должен!

Он кипел и радовался, что боевой запал, утраченный с давно отгремевших боёв, вернулся в его жилы. Хотелось сметать, взрывать и стрелять. Как тогда… Крик-вызов, клич был, отнюдь, не позёрским актом показной удали. Вадим распалялся так и взгревал необходимую злость, нужную ему для противостояния. Олег, подрастерявший пыл красноречия, заметно пригорюнился. Во всяком случае, желание живописать и доказывать у него пропало. Он помял пачку, прикидывая глазом количество оставшихся сигарет и негромко констатировал вслух: