Константин Каин - Раскол Грасса

Такая защита была у каждого более-менее значимого эльфа в Эруфуме. А королевская гвардия Эрун Вириона так и вовсе поголовно была обеспечена этой защитой. Скорость полёта или пробивная способность снарядов не важна, но эффективность Экстремума сводилась к нулю, если человек брал оружие в руки или же пользовался магией. Куда бы путешественник ни отправился, стрелы становились малоэффективным средством против серьёзных врагов. Не касалось это магических стрел, снарядов, начинённых магией и камней, которые не падали сами по себе, а приводились в движение магами скалы.

Двенадцать душ — много это или мало? Ведь именно столько мне было дано подчинять или впитывать на старте моей прокачки демона. Вроде совсем немного, но каждая из них давала безграничные возможности по вселению, управлению, защите или атаки. И все они считались магией, игнорирующей экстремумы элиты Эруфума. А главное, умерев, одна душа освобождала место для подчинения другой. Так я менял шесть расходных и берёг духов сборки демона, считая их самыми важными и дорогими сердцу, в первую очередь.

Странно было ощущать себя распорядителем чужих душ или природных духов, как их ещё называли. С одной стороны, это доводило до гордости от своей силы и значимости для Эруфума. А с другой, пугало и вызывало отвращение. Ведь разве можно в здравом рассудке спокойно распоряжаться чьей-то душой?

И если среди них есть игроки, как и я сам, что тогда? Система их запирает, обрекая на вечные страдания, или же подменяет на искусственные сущности, а реальное сознание возвращает в тело? Надеюсь, второе, иначе я уже перетекаю из убийцы виртуального в убийцу настоящего, а это чревато совсем другими последствиями.

Много размышлений и много самокопания, в том числе и попытки разобраться в системных тонкостях игры не давали мне полноценно идти вперёд, я уже словно разделялся на две половины. Один Я унывал от всей той мерзости, что творилась с моим игровым персонажем, а другой радовался и ликовал. Похоже, что ещё немного и я заработаю полноценное раздвоение личности.

Хорошо хоть когда-то выбрал один из побочных направлений настройщиков «Курс осознанности». Сейчас только эти знания и спасали, если б всё шло неосознанно и без самоанализа, болезнь давно перетекла в более глубокую стадию и захватила разум. Думаю, после такого, возвращаться в реал было бы проблематично. А возможно просто без сохранения своих воспоминаний и любого полученного прогресса. Это минус год настоящей жизни как минимум.

Определившись с глобальной проблемой, я начал подсознательно искать решение, переключившись на актуальные вопросы. А их то как раз добавилось. Оказалось, что это была такая шутка со стороны Сирлины, гора Энвинаондо — территория основного оплота Эруфума. Эрун Вирион — тронный город правителя всего мира занимал южную часть горы. А хребет, простирающийся от подножия этого гиганта, был наполнен светлыми эльфами. Мелкие отряды по отдельности проблем для меня не составляли. Но рано или поздно, как и у Эстурилона, меня раскусят и начнут полномасштабную охоту, в которой моих сил уже не хватит.

Решение оказалось простым и в то же время немного пугающим. Сирлина была права, говоря про возможность скрыться от преследований в горной долине. Просто я не совсем точно толковал её советы. От своих жертв я узнал про место, через которое в Эруфум попадают разумные другой расы — люди. Пришлось включить все свои навыки, чтоб найти верное направление. Интуиция подсказывала: это именно то, что нужно.

Скрыться в Отокар — мир людей, закрепиться там и освоить души другой расы, ведь описание демонического таланта намекало, что в этой реальности разумными бывают не только эльфы. Возможно, там демону-эльфу будет проще прокачаться, чем на усложнённых к подчинению душах эльфов.

Расположился я в лесу яснедревов на плато перед горой Энвинаондо. Решил изучить местность, скрываясь от лишних глаз и затаившись без новых убийств эльфов. На какое-то время мне это обеспечит передышку. Да и ко всему эти светлые леса поражали своей красотой и таинственностью.

Днём, чтоб расширить область поисков, я переходил поля лунной сприданы, которые отсвечивали радужным сиянием лепестков на ярком солнце. Перебирался на соседние горные хребты, обыскивал их и порой натыкался на новых зверей, которых подчинял небольшими стаями. А ночью возвращался в укрытие в лесу. Плоды яснедревов в ночное время источали лёгкое свечение, а если их сорвать то и вовсе ярко загорались, словно факелы.