Константин Писаренко: Патриарх Никон. Загадки Раскола

© Писаренко К.А., 2014

© ООО «Издательство «Вече», 2014

Ничто не предвещало того, что мальчик Никита, рожденный в мае 1605 года в обыкновенной нижегородской семье, менее чем через полвека возглавит огромное московское государство, чтобы вернуть русскому народу веру в себя, утраченную на заре века, в эпоху Смуты. Правда, заплатить за это пришлось очень дорого – знаменитым церковным Расколом, который по причинам личного характера наш герой не сумел пресечь в зародыше. Историки до сих пор спорят, кем были его родители – марийцами или мордвинцами. Протопоп Аввакум настаивал на первом. Второе «вычислили» из сочинения Ивана Шушерина, служившего у Никона иподиаконом. Мемуарист назвал родиной патрона село Вельдеманово в Нижегородском крае. А в нем проживало в основном мордовское население. Между тем Аввакум близкого знакомства с Никоном и до ссылки в Сибирь, и тем более после возвращения оттуда не водил, и опираться на его пропитанные неприязнью признания опрометчиво. Так что, увы, подлинная национальность великого патриарха неизвестна. Как неизвестно и многое из первых сорока лет жизни «святейшего государя». То же, что мы знаем, сохранилось в анналах истории благодаря Шушерину, видевшему и слышавшему нашего героя чуть ли не ежедневно.

Именно он пусть кратко, но обрисовал детские и молодые годы Никона. Потерю в малолетстве матери Мариамны Гавриловны («Маньки», по выражению Аввакума). Ненависть мачехи, изо дня в день притеснявшей и даже пытавшейся убить пасынка. Колебания отца Мины Васильевича («Миньки», по словам Аввакума), то защищавшего сына, то поддерживавшего сварливую жену. Немудрено, что едва подросший отрок в какой-то момент сбежал из дома и укрылся от деспотичной женщины в одном из нижегородских монастырей. Шушерин назвал Макарьевский Желтоводский, однако, судя по документам – несудимой грамоте патриарха Филарета 1628 года и духовному завещанию игумена Авраамия 1640 года, – активным восстановлением разоренной в XV веке татарами обители Авраамий занялся около 1629 года. Так что не в нем спрятался отрок.

Поневоле став певчим и послушником, Никита вскоре обнаружил, насколько по сердцу ему самоизоляция внутри монастырских стен, в кругу монахов и разного рода паломников. И когда отец все-таки разыскал пропащую душу, та вернуться обратно в отчий дом согласилась не прежде, чем посыльный сообщил, что батюшка при смерти. Хитрость оказалась пророческой. Никита, конечно, примчался в родные пенаты и обнаружил главу семейства с домочадцами… «во здравии сущих». Правда, не успели все нарадоваться долгожданной встрече, как Мина Васильевич скоропостижно скончался. Кстати, имена двух дедов Никона – по отцу и матери – сохранились благодаря поминальным записям в синодиках XVII столетия. Там же запечатлены и имена братьев Никона – Симеон, Никифор, Григорий. Они явно не мордовские и не марийские. Судя по ним, будущий патриарх по национальности – русский.

Разумеется, осиротевший юноша собирался возобновить отшельничество в монастыре. Но родня убедила его остаться, вступить в наследство, жениться, обзавестись детьми. Напрасно. Воспоминания о монастырской жизни не отпускали, манили Никиту Минича и в итоге сорвали с насиженного места для изыскания «жития своего при церкви Божией». В сопровождении супруги, конечно. Если верить Шушерину, то с миром будущий патриарх простился «в некоем селе», не имевшем в одном из храмов священника. Видно, вакансия возникла давно и пользовалась дурной славой, раз ее отдали человеку со стороны и к тому же мирянину. Стоило Никите Миничу лишь пожелать возглавить заброшенный приход, и его тут же, без проволочек посвятили в сан.

И все бы хорошо, не покинь самоотверженный поп «по малом же времени… того села» с целью переезда «в царствующий град Москву». Причина появления молодого священника в столице, к сожалению, покрыта мраком. Сбежал ли он, не справившись с трудностями? Обратил ли на себя внимание высшего духовного начальства, захотевшего познакомиться с героем? Или к истине ближе иное объяснение? Претендент и не думал оставаться в том селе. Ему приглянулся легкий способ обретения чина иерея. Заполучив это звание, он, понятно, под благовидным предлогом из глухого уголка ретировался… в Москву, добиваться более выгодного назначения. Точных данных на сей счет нет. Утверждения о приглашении неких московских купцов не более чем домысел биографов XIX века. Как и устоявшееся в историографии мнение, будто та самая сиротская церковь располагалась в селе Лыскове, богатой вотчине боярина Б. И. Морозова. Либо в Колычеве…