Олег Синицын - Лист Мёбиуса

– Пить меньше надо. И не только ваять в мастерской бесконечное количество бюстов Владимира Ильича и Леонида Ильича, но и заглядывать иногда в альбомы по истории искусства.

Скульптор последовал совету и заглянул. К своему ужасу он обнаружил, что Венера Милосская… рук не имеет! И куда теперь этот Спутник, прикажете, сунуть?! Ведь заготовка в виде шара была давно готова, пристроить ее надо было во что бы то ни стало. Полистав альбом с репродукциями более тщательно, скульптор и наткнулся на авангардистов. Идея пришла быстро: отсечь не только руки, но и голову! а на место головы поместить Спутник! Новый эскиз окончательно должен был утвердить Пыльцин. Он долго пялился на страшилоподобное ваяние, а потом спросил:

– Что это за х..ня!?

Скульптор, сбиваясь и волнуясь, долго сыпал искусствоведческими терминами. У Бориса Николаевича сначала заболела голова, потом застреляло в зубе, а затем началась страшная изжога.

– Хрен с вами! – сказал он и размашисто подписал проект.

Свадебная процессия остановилась в аккурат рядом с фонтаном, украшением которого являлась вышеописанная скульптурная композиция: «От античности до Спутника Земли» – исхитрился же пройдоха и соединил несоединимое! Местные нигилисты и зубоскалы, охальники, одним словом, окрестили ее по-своему: «Бешеный Сперматозоид, улетающий в космос», что более соответствовало торчащей из фонтана несуразности.

Все это мне поведала девушка в красной юбочке с черным лакированным поясом, похожая на Наталью Варлей. Ольга, так ее звали, училась на последнем курсе института народного творчества по специальности – «дирижер хора». По совместительству она была однокурсницей и подругой невесты Нетленного – Катерины.

Столы во Дворце были расставлены в огромном фойе, увешанном громадными зеркалами и мозаикой из жизни трудящихся колхоза.

«Бу-бу-бу» – акустика в фойе была замечательной, но организаторы свадьбы установили колонки и микрофон для тамады, и тот что-то орал всем присутствующим. «Бу-бу-бу» – доносилось до нас с Ольгой. Так получилось, что мы сели рядом. После первых рюмок, первых «горько!», я предложил Ольге:

– Давай выпьем на брудершафт!

– Зачем? – лукаво спросила она меня. Да затем, хотел я ответить, что если ты сейчас согласишься, то мы продолжим с тобой общение и, возможно, перейдем к интиму! А если – нет, то я перемещу свое внимание на более сговорчивую девушку. Благо вон их сколько!

– Чтобы перейти на «ты»! – на самом деле сказал я.

– А мы разве не на «ты»? – в глазах Ольги прыгали бесенята. Потом она тряхнула волосами. – Давай, ты хорошо поешь!

Мы скрестили руки, выпили таким образом из рюмок и стали целоваться. Кайф оборвал крик Сашки с места жениха и невесты:

– Олегу – гитару! Срочно!

Закира Шихановна закрыла ключом-трехгранником наружную дверь в тамбуре и провела меня в свое купе.

– Садись, – кивнула она на нижнюю полку. Постель была заправлена синим байковым одеялом с белыми полосками по краям. – В ногах правды нет. Чайком побалуемся, разберемся, не спеша. Не ссаживать же мне тебя на ходу? Лишь бы начальник поезда тебя не увидел. Гитару на верхнюю полку положи, сумку под стол можешь поставить. Я так и так собиралась чаевничать. Знаешь, как у нас говорят? Чай не пьешь – какая сила? Чай попил…

– Совсем ослаб! – закончил я, и Закира Шихановна опять рассмеялась. Ее смех размывал разницу в возрасте, я переставал чувствовать какую-то неловкость в общении. Вот сейчас бы чуток добавить для храбрости… Вспомнил про подарок Ивана Григорьевича и достал из сумки бутылку «бойковки». Посмотрел на проводницу и вопросительно кивнул на самогон: «А?»

– Можно, капельку-другую, – разрешила она, открыла встроенный шкафчик и извлекла оттуда четыре стакана в подстаканниках. В каждом – чайная ложка.

– Зачем четыре? – удивился я.

– Чай все равно будем пить. Мне запивать надо. У нас еще говорят: чай не пьешь – у гора сидишь, чай попьешь – в гора идешь! – она специально произнесла фразу с тюркским акцентом. – Сейчас кипяток налью, а ты давай командуй.

На белоснежной скатерти располагались пачка печенья, сырок, хлеб, завернутый в бумагу, и сахар – по два кусочка в пакетике. У меня же должно быть что-то в сумке? Я впервые ее проинспектировал и обнаружил огурцы, помидоры, редиску, лук, сало (о, слава Александру!), хлеб и… (ого-го-го! двойная слава Александру!) большущую копченую красную рыбу! В Каме водится красная рыба?! Разложив продукты на столике, я стал нарезать их тупым столовым ножом. Закира Шихановна, зайдя с кипятком в купе, произнесла с укоризной: