Мария Демидова - Катализатор

— А с чего вы взяли, что его собираются отчислять? — Увидев, что нужное впечатление произведено, профессор Грэй отпустил плечо Криса и встал рядом со студентом, скрестив руки на груди. — Разве что сам уйдёт, с такими-то перспективами. Только он вас ещё замучает, пока будет выбирать, чей бюджет продырявить заменой высокоточного оборудования. Правда, Гордон? Поездите по лабораториям, повзрываете что-нибудь, посмотрите, где веселее…

С того момента, как иногородние профессора проявили интерес к резонансному судебному процессу, Грэй был похож на грозовую тучу. И только сейчас Крис понял, почему.

— Поезжу. — Он лучезарно улыбнулся. — Техническая база в таких исследованиях многое решает. Так что спасибо за предложение. — Студент слегка кивнул обоим профессорам. — С удовольствием проведу у вас пару опытов. Ну и вы к нам приезжайте. Наша наука, ваша техника — неплохой может получиться союз. — Крис улыбнулся ещё шире, наблюдая, как вытягиваются от удивления лица иногородних учёных, и чувствуя, как горит шрам на щеке под внимательным взглядом Грэя. — Вы же не думали, что я один эти глыбы ворочаю? Что такое студент без чуткого научного руководства, да? Вы ведь потерпите меня ещё годика три, профессор?

Он обернулся ровно в тот момент, когда уголки губ Грэя едва заметно дрогнули.

— Три? — не теряя серьёзного выражения лица, уточнил зимогорский физик. — А вашу кандидатскую я сам писать буду? Без вашего присутствия?

— Ну… До кандидатской ещё дожить надо, — протянул Крис и встретил неожиданно строгий взгляд профессора.

— Вы уж постарайтесь, Гордон. Сделайте одолжение.

Последнее заседание состоялось за неделю до Нового года, но атмосфера на нём царила отнюдь не праздничная. Какими бы доброжелательными ни были судьи и какими бы благими ни были намерения, толкнувшие на преступление, оставить без внимания незаконное использование межпространственного артефакта не вышло. Да и последствия импульсивного поступка оказались слишком серьёзными, чтобы на них можно было просто закрыть глаза.

— …рассмотрев все смягчающие обстоятельтсва, — монотонно зачитывал приговор худощавый пожилой судья, — и ряд очень веских ходатайств, суд пришёл к выводу о возможности смягчения наказания при условии искреннего раскаяния и отказа от общественно опасных действий в будущем. — Он перевёл дыхание, оторвал взгляд от листа и спросил уже более мягким, человеческим тоном: — Кристина Гордон, обещаете ли вы, что никогда более не повторите столь безрассудного поступка?

Тина обвела взглядом зал.

Посмотрела на понурившегося, придавленного грузом вины Гая. На Эша, постукивавшего костяшками пальцев по колену, и на Джин, нервно накручивавшую на палец рыжий локон. На Рэда, напряжённо сверкавшего карими глазами из-под сведённых бровей. На встревоженных и сочувствующих родителей. На Криса — непривычно строгого, притихшего и неподвижного.

Если кто-нибудь из них… Если даже маг… Если без единого шанса…

В дальнем конце зала сидели подростки из Зимогорской школы. Воспитательные меры. Традиции. Присутствие на заседании суда — обзательная часть программы…

Черноволосая девочка уткнулась в книгу. Не обращает внимания на то, что происходит в центре зала. Стройная блондинка с большими зелёными глазами толкает её в бок: «Смотри. Слушай».

Вряд ли кто-нибудь из них заметил, как судья выключил детектор. Вряд ли кто-нибудь понял, что от неё ждут не правдивого — правильного ответа.

«Я больше никогда… никогда…»

Кристина закрыла глаза. Глубоко вздохнула. И шагнула в омут.

— Нет. Не обещаю. Если бы сейчас нужно было выбирать, я поступила бы так же.

По залу пробежал удивлённый шёпот. Судья нахмурился, но Тине показалось, что он впервые посмотрел на неё с искренним уважением.

— В соответствии с пунктом три, дробь, один закона «Об ограничении использования потенциально опасных небоевых артефактов», гражданка Содружества, уроженка Зимогорья Кристина Гордон приговаривается к блокировке поля… — он помолчал пару секунд, прислушиваясь не то к повисшей в зале тишине, не то к собственным мыслям, и добавил: — С испытательным сроком восемнадцать месяцев. Блокировку поля произвести в зале суда, в присутствии свидетелей…

Судья продолжал говорить, но Тина уже не слушала. Кровь шумела в ушах, страх заливал тело тяжестью. Хотелось кричать. Хотелось уверять, что она неправа. Что она действительно никогда больше не повторит своей ошибки.