Ольга Баумгертнер - Дозор с бульвара Капуцинов

Рауль при этом стрелял – редко, но метко. Один из нападавших перелетел через стол Градлона, опрокидывая письменный прибор. А первая жертва револьверного огня, упавшая рядом с Александровым, оказалась женщиной.

Тем не менее, кроме Леонида, еще двое Иных в кабинете даже не попытались поучаствовать в схватке. Один из них – Бернар. Он словно превратился в статую, застывшую в какой-то весьма нелепой позе. Взгляд Бернара был устремлен в сторону объектива камеры.

Вторым был пойманный двойник Бриана де Маэ. Он продолжал сидеть на стуле и, казалось, тоже не интересовался боем, напряженно глядя в одну точку. Этот взгляд вызвал у Леонида воспоминание, мелькнувшее в памяти, как разряд молний в плазменной лампе.

Незадолго до открытия выставки, чтобы как-то развеять его тоску после случившегося с Мари, Жан повел Леона в парижское варьете. Там помимо прочего выступал иллюзионист. Не Иной, а самый обыкновенный фокусник. Этот артист освобождался от надетых на руки сразу нескольких пар наручников. Делал он это под наброшенной на плечи накидкой вроде тех, что используют цирюльники.

И взгляд во время манипуляций был такой же сосредоточенный, как сейчас у псевдо-Бриана.

А потом Александров заметил небольшой кулон с красным драгоценным камнем, зажатым у того в руке. Кулон пульсировал, точно маленькое сердце.

– Он хочет выр… – закричал Леонид, но его крик заглушил очередной выстрел Рауля.

Испанец расчетливо прострелил ногу одному из противников. Раненый упал недалеко от стула Бриана, но пленник даже не взглянул на того, продолжая свою невидимую работу.

Соперники кружились в странном танце, чем-то похожем на выступления американской артистки Лои Фуллер, которую парижские газеты сравнивали с мотыльком на сцене. В центре этого танца был дон Рауль, а его визави перемещались, словно многочисленные спутники вокруг планеты.

Испанец наносил удар за ударом, внезапно стреляя с левой руки. Он вроде бы совершенно не прицеливался, но пули часто попадали в мишень, хотя одна все же угодила в кресло, а другая разнесла хрустальный графин. Нападавшие помимо выпущенных прямо из ладони «белых лезвий» использовали и какие-то метательные заряды. Некоторые Рауль ухитрялся отбивать рапирой, от других просто уклонялся, как опытный приверженец бокса – английского ли, французского ли, а может, испанского, если таковой существовал.

На самом деле весь этот фехтовально-стрелковый менуэт занял едва ли с десяток секунд. Уже трое соперников, включая женщину, оказались на полу. Еще двое продолжали схватку с Инквизитором, стремительно превращаясь из атакующих в защищающихся. Вот один предпринял попытку захвата в кварте, но сам едва избежал хитрого финта и вынужден был отступить. Второй оказался на линии выстрела. Однако револьвер лишь красноречиво щелкнул, будто воскликнув: «Я пуст, сеньоры и месье!» Не раздумывая, испанец метнул бесполезный, зато увесистый пистолет в соперника, одновременно ударив его ногой в грудь. Первый сразу же попытался воспользоваться моментом и ударил в спину – но и эта атака обернулась только новым взрывом белоснежных искр.

А сбитый с ног что-то быстро выхватил из руки застреленной женщины и выпрямился.

Леонид не столько увидел, сколько догадался по началу жеста – он тоже будет стрелять.

Александрову нечем было драться. Но неожиданно для самого себя он вскочил, схватил «Патэ» и огрел Светлого треножником-штативом по затылку. Светлый повалился на пол. Из его руки выпал совсем маленький пистолетик, который все-таки успел выстрелить, но вреда никому не нанес.

– Благодарю! – Говоря это, Рауль ловким ударом эфеса нокаутировал последнего из нападавших.

И немедленно, выставив перед собой рапиру, повернулся в сторону лже-Бриана. Леонид шагнул с другой стороны, держа треножник наперевес.

Но было поздно.

Пленник встал со стула.

Кулон в его руке изрядно потускнел. Можно было бы подумать, что в него вделана электрическая лампочка накаливания, теперь же она погасла. Мнимый Бриан убрал магический предмет в карман.

А затем он взял с угла письменного стола Градлона вещицу, на которую ни Рауль, ни Леонид в пылу драки не обратили внимания. Вещица походила на веер или на странноватый кружок из картона. Вернее, сразу же понял Александров, это были несколько кругов из картона, нанизанных на единый стержень. Каждый из них покрывали какие-то символы.

Мнимый Бриан повернул два круга. Леонид понял смысл и этого действия. Догадался о нем и Рауль. Но оба снова опоздали. Инквизитор даже запустил в освобожденного бунтаря полупрозрачный сгусток, явно не суливший ничего хорошего. Но сгусток попал в стену. Бунтарь исчез.