Макс Фрай - Желтый

Пока пытался справиться с сердцем и всем остальным собой, эти трое успели уйти, а Эдо остался стоять как дурак посреди автомобильной парковки. Огляделся по сторонам, потому что ноги натурально дрожали, позарез надо было присесть. Не нашел ни одной скамейки и сел прямо на бетонный цветочный вазон; ну как – сел, примостился на краешке, чувствуя себя озябшим воробьем-переростком, с совершенно по-птичьи глупой пустой головой.

Достал сигареты, закурил в надежде хоть что-то почувствовать – горечь дыма, щекотку в горле, тепло, – но не почувствовал ничего кроме внезапно навалившейся усталости и беспричинной грусти, которая, скорее всего, тоже была просто усталостью, чем же еще.

Сидел так долго, что успел не только замерзнуть, но и привыкнуть к этому состоянию, как к естественному. Такая теперь новая норма жизни – вечное «я замерз». Выкурил три сигареты, практически одну за другой, но не потому, что хотел, просто в годы его юности была такая примета: если слишком долго ждешь какой-нибудь транспорт, закури, и он тут же приедет – просто тебе назло.

Вот интересно, на что я рассчитываю? – насмешливо думал Эдо. – Что назло моей сигарете приедет выдуманный трамвай? Извини, но что-то другое надо курить для достижения такого удивительного эффекта. И совсем не факт, что эту штуку уже изобрели.

Однако чудо все равно случилось – не то, которого ждал вопреки остаткам здравого смысла, а какое смогло. То есть выдуманный трамвай не рухнул на голову прямо с черных звездных морозных небес, зато внезапно вернулась женщина в шапке с помпоном. Примостилась рядом на краю тумбы, улыбнулась, как будто они были знакомы уже тысячу лет, сказала почти на ухо:

– Думайте что хотите, а трамвай из легенды здесь действительно иногда появляется. Но очень редко. И, честно говоря, вряд ли приедет сейчас.

Спросил:

– Почему?

Женщина пожала плечами:

– Он вредный. То есть на самом деле не то чтобы именно вредный, просто так почему-то устроено; мне как-то раз объяснили, что напряженное, нетерпеливо ожидающее внимание мешает проявляться, условно говоря, чудесам – иными словами, всему, что мы привыкли считать невозможным или почти таковым. Не могу сказать, будто действительно поняла объяснение, но приняла на веру – а что еще было делать? Короче, с этим трамваем так: когда специально ждешь, ни за что не приедет. Он любит появляться внезапно. Особенно перед новичками, которые пока не в курсе, что в Вильнюсе нет трамваев. Но вы уже, к сожалению, в курсе. Моя вина.

– Да ладно вам, – невольно улыбнулся Эдо. – Это я с самого начала знал. Перед поездкой изучал маршруты городского транспорта, чтобы понять, как добираться в центр из аэропорта. Ну и просто люблю это дело – всякие карты и схемы разглядывать… Вы меня извините, что так бесцеремонно за вами увязался. По уму надо было спросить разрешения. Но это мне только сейчас пришло в голову, а тогда ни о чем не думал. Приворожили вы меня своей тайной изнанкой публичного дома. И всем остальным.

– На самом деле даже хорошо, что не спросили, – сказала женщина. – Неловко могло бы выйти. Я бы не захотела вас прогонять, но люди за экскурсию деньги платили, так что решать, по идее, должны они. А зачем им какой-то незнакомый прохожий в компанию?.. В общем, отлично все получилось: они вас, скорее всего, даже не заметили, а мне было приятно. Я знаю, что интересно рассказываю, но все-таки не каждый день прекрасные незнакомцы, все бросив, за мной вдохновенно бредут.

– Со школьных времен не ходил на экскурсии, – признался Эдо. – Считал, хуже ничего не придумаешь, чем по незнакомому городу хвостиком за кем-то бродить, часами выслушивая нудятину, которую за пять минут можно нагуглить. Но на вашу экскурсию записался бы, не раздумывая, если бы знал, что такое бывает. Вот за что не жалко заплатить!

– Ловлю вас на слове! – рассмеялась она. – К оплате принимаю напитки. В такую погоду – только горячие.

– Да где же их взять? – растерянно спросил он, оглядываясь по сторонам.

– Идемте на Кафедральную, здесь совсем близко. Там сегодня открылась ярмарка. Я уже дважды пробегала мимо и даже успела выяснить, в какой из палаток продают вполне приличный глинтвейн.

– Вот это отличная новость. Спасибо. Как же вы вовремя появились! Еще немного, и я, чего доброго, начал бы слово «вечность» из окурков и льда составлять.

– Так даже лучше, чем из четырех букв [36], – кивнула она, помогая ему подняться. – Кстати, меня зовут Люси. Вечно забываю представиться. Кажется, это и так любому понятно, буквально на лбу у меня написано: я – Люси. А кто же еще?