Дмитрий Данилов - На пороге [сборник litres]

Чёрный медленно окинул взглядом снежный пейзаж. Вид был по-прежнему прекрасен и заставлял струны в его душе вибрировать на нежной слегка печальной ноте. Машинально он обернулся. Лань появилась так же бесшумно, как и в первый раз. Большие глаза её блестели. И выражение в них было той же смесью чистоты и наивности. Конечно, невероятно, что то же животное опять объявилось рядом с ним, несмотря на то что он недавно сменил ветвь реальности. Чёрный почему-то был уверен, что это та же самая лань. Ему вспомнились слова Яна. Каждый человек продолжает существование в этой реальности. Раз здесь нет людей, то прежние люди принимают другие формы. Быть может, задохнулся он произвольностью этой мысли, перед ним была Лана? Может, она ждёт от него, когда он вернёт ей человеческий облик? Чушь!..

Чёрный отвёл глаза. Затем не выдержал, обернулся опять. Лань стояла там же и, видимо, не собиралась уходить. Он посмотрел на накрытую белой шалью равнину и присыпанный пудрой могучий зло-весёлый лес. Куропатка шлёпнулась на землю. Ощущение непринадлежности уже надвигалось, поднимаясь всё выше. Он закрыл глаза и позволил этому огромному валу накрыть себя с головой…

Известин сидел неподвижно, как истукан, всё так же вперив в Чёрного свой металлический взгляд. Чёрный быстро окинул взглядом обстановку и убедился, что находится в варианте, близком к тому самому исходному. Значит, можно надеяться, что с дядей Владом и Ланой всё пока более-менее в порядке.

– И? – нарушил тишину безличный голос Известина. – Что решил, Саша?.. Ничего?.. Не трать зря наше время, вариантов у тебя целый один. И из него, – уголок его рта приподнялся в кривой усмешке, – ты никуда не денешься.

– А этого и не нужно, – заметил Чёрный, обращаясь больше к самому себе.

Известин сощурился на него – непонимающе и насмешливо. В железную дверь камеры энергично постучали.

– Евгений Викторович! – позвал чей-то неинтеллигентный растянутый голос, очевидно принадлежавший охраннику. – Тут – к вам. Из столицы. Говорят, от Мизулина.

От этой новости Известин сразу поднялся. Резкие линии его лица обозначились ещё сильнее. Он окинул помещение подозрительным взглядом, задержав его особенно на Чёрном. Тот сидел неподвижно, глядя прямо перед собой пустыми глазами. Можно было подумать, что в нём совершенно иссякли ресурсы воли. Известин, похоже, не поверил этой видимости.

– Сутягин! Зайди сюда. И пока я не вернусь – не спускай с этого глаз. Чтоб он и не пошевелился. Если что – прострели ему ногу или руку, на твоё усмотрение. Чтоб не сдох только.

Одарив Чёрного недобрым пронизывающим взглядом, Известин вышел. Бритоголовый Сутягин занял место у двери, широко расставив ноги и заложив большие пальцы рук за ремень. Кобура у него была расстёгнута и сдвинута вперёд – напоказ. Блёклые стеклянные глаза его смотрели на Чёрного без всякого выражения.

Чёрный на секунду закрыл глаза. Тут же сзади него послышался шорох. Сутягин направил туда взгляд:

– Куда? – задал он вопрос наглым развязным тоном, что было для него, по-видимому, естественным тоном.

Длинный худой черноволосый «технарь» остановился на полпути к двери.

– В туалет нужно, – сказал он, несколько опешив.

– Подождёшь, – безапелляционно ответствовал Сутягин и перевёл взгляд обратно на Чёрного.

Технарь переступил с ноги на ногу:

– Я не вытерплю.

Сутягин окинул его полным презрения взглядом.

– Иди, – мотнул он головой. – И чтоб быстро назад!

Медленно, стараясь не вызвать чрезмерной реакции у этого цербера, Чёрный обернулся на железную коробочку защитного цвета у себя за спиной. Пока этот «капкан» включён, ему отсюда не выйти. Но подняться и сделать два шага до прибора Сутягин ему не даст. Стрелять он, может, сразу и не станет, а вот схватит и покалечит без колебаний, прежде чем Чёрный успеет вырвать провода.

– Куда вертишься? Сядь ровно, – скомандовал Сутягин.

Чёрный на мгновение прикрыл глаза и спросил будто невзначай:

– Ты фокусы любишь?

– Рот закрой, пока зубы целы, – процедил Сутягин. – Мне с тобой базар разводить не положено.

– Смотри, сейчас сюда влетит птичка, – продолжил Чёрный.

Сутягин открыл рот, чтобы сделать последнее предупреждение. В этот момент через крошечное зарешеченное оконце под потолком в камеру залетел воробей. Нахальная птица тут же оказалась на столе Известина и запрыгала по бумагам, поставив на одной из них несообразную её собственным размерам жирную «печать».