Хелен Тодд - Люфт. Талая вода [litres]

– Я всегда была не-нуж-ной. Мне не привыкать.

Ани отступила, сделала пару шагов назад, но продолжала смотреть в глаза отцу Дарси. Она видела, как в них появлялась агрессия, ненависть, привычное желание выплеснуть все на хрупкую и практически беззащитную девочку. И Аннетт твердо решила защитить ее.

– Откуда в тебе столько смелости? Думаешь, твоя учительница придет и поможет? Явится сюда посреди ночи и заберет в теплую постель, напоит молоком и прочитает сказку? Так не бывает, крошка. Никогда. Жизнь, как ты могла заметить, всегда проигрывает самый грустный сценарий. Но только потому, что ты его боишься.

Он сделал шаг вперед, навис над Дарси, показывая свою силу физически, ведь чем больше зверь, тем опаснее. Вот только вместо загнанной девочки была Ани. И она решительно подняла голову.

– Никто не придет. Я соберу вещи и уйду сама.

Часы отбивали свой ровный, монотонный ритм. Он нарушал идеальную тишину комнаты, где все лежало настолько аккуратно и ровно, что каждая мелочь, находящаяся не на своем месте, вызывала странное желание ее поправить.

Аннетт с каким-то ужасом ожидала. Почему она это видит? Почему во сне? Хотелось проснуться, вырваться из очередного видения, прислушаться к Молли и наконец-то исполнить свое обещание. Но нет… чужие судьбы, словно трясина, затягивали ее.

Из кошмара ее вытянули мягкие прикосновения. Сначала она пыталась им сопротивляться, но горячие ладони Роберта уверенно ее будили.

– Ани, ну же, все хорошо. Подожди минутку. Сейчас сон развеется, станет легче, подождешь, пока я сделаю что-то теплое, и вновь ляжешь спать. Тише, тише…

Он гладил ее волосы, заглядывая в сонные глаза Аннетт. Она едва дышала, наполненная волнениями. Горе, увиденное во сне, заострило черты ее лица, сделав еще красивее. Вот только в кофейных глазах поселился тот самый, знакомый всем тоскливый взгляд. От него даже у Роберта шли мурашки по коже, но он только криво улыбался, зная, что все проходит. Время стирает в порошок даже самые острые камни.

– Постарайся не волноваться.

Роберт сел на край ее кровати, протянул большую чашку с травяным напитком. В его аромате отчетливо улавливалась мята, лимон и плавали кусочки яблока.

– Не кислое, не волнуйся, я добавил липовый мед и твою любимую заварку с бергамотом.

– Спасибо…

Ани вздохнула, сделала пару глотков. Она пыталась распробовать каждый вкус – это помогло отвлечься от переживаний и недавнего кошмара. Но больше всего успокаивало присутствие Роберта. Его мягкие и теплые касания, забота и внимание. Он понимал без слов, будто знал, насколько тревожно говорить о происходящем. Не спрашивал, просто принимал.

– Ани, послушай, ты устала от чужих переживаний, от их горя, – он тяжело вздохнул. – В нем не спрячешь свое.

– Я не прячу. – Ей хотелось верить в это, но что-то внутри подсказывало – это самообман.

– Ты живешь этим, выплескиваешь в сопереживании волнения, а потом едва дышишь от боли, – он взял ее лицо в свои руки. – Не лги себе, только тогда станет легче. Дело ведь не в пекарне – в тебе.

Отвечать Ани не хотела. Ей было боязно принимать правду, боязно знать, что Роберт прав. Что его слова неприятно колются пониманием. Он не говорил лишнего, не рассказывал о своем опыте, не пытался расписать словами происходящее… и именно поэтому разговоры с Молли ей не помогали. Мол брала все на себя. Роб – оставлял выбор.

– Мне нужно уйти? Я ведь не смотрю в зеркало, не ищу способы увидеть жизни других. Все происходит само собой…

– Если считаешь, что поможет, – да.

Он коснулся ее губ своими, задержался на пару секунд и обнял ее, крепко прижимая к груди.

– Что бы ты ни решила – я рядом.

В кухне витал привычный аромат еды: в печи выпекались пироги, на плите что-то жарилось и тушилось. Молли старалась везде успеть, не подпуская Ани к готовке. Ей нужен был отдых, возможность подумать и решить, что делать дальше. Да и после практически бессонной ночи помощница из нее была так себе.

В этом была вся Молли. Маленький ключ, который знал все и обо всех. Она умела получать информацию, передавать ее в правильные руки. Но иногда этих самых слов было слишком много. Именно из-за этого Ани волновалась. Видела, что Мол хочет поговорить.

– И что же ты решила делать?

Молли поставила на стол тарелки, посмотрела на них, после на плиту, где стояла сковорода и пара кастрюль, вздохнула и поставила большие чашки. Пока Ани молчаливо следила за ее действиями, налила суп, кинула в него сухари и села напротив.