Галина Липатова - Паладинские байки

– Сабина выйдет не за того, кто ей больше понравится, а за того, кто окажется более подходящим – и для семьи, и для Каса ди Рокабьянка. А чувства тут роли не играют. Так что у тебя шансов куда больше, чем у Денизо.

– И чем же я более подходящий, чем он?

– Тем, Альфредо, что ты богаче его. Сто двадцать эскудо годового дохода всяко лучше, чем сорок пять, – расплылся в улыбке маг. – Плохо быть владетельным доном без денег, а уж владетельной доньей – и того хуже. Сабина это тоже понимает. Конечно, согласия она пока не дала, но деваться ей некуда. Наш покойный батюшка, а до него – дедушка, наделали слишком много долгов... И уж если вводить в этот дом нового дона, то с карманами потолще. С этим-то она как раз и не спорит…

Альфредо самодовольно усмехнулся.

В дверь поскребся слуга:

– Сеньор Массимо, к вам сеньор Томазиньи с визитом...

– Пусть заходит, и вина нам подай еще, – махнул рукой маг. – Что донья Сабина? Пойди спроси, спустится ли к нам. Скажи – я прошу, чтоб спустилась.

– Донья Сабина еще утром поехала в летний домик, осмотреть сад, и вернуться до грозы не успела, – сказал слуга.

Маг вздохнул:

– Вот хитрюга. Это она нарочно, ну да ничего. Побесится да и успокоится.

Альфредо отпил вина:

– Ты же говорил, что она вроде бы согласилась на мое предложение?

– Я такого не говорил. Я сказал – что она не против, – поправил его маг. – А это не то же самое. Ну да не переживай, я ее уговорю. Из всех кандидатов на ее руку ты самый подходящий. Разве что завтра сюда заглянет просить ее руки кто побогаче. Существенно побогаче.

Тут в гостиную вошел Денизо – второй сын дона Томазиньи, соседа сеньоров Рокабьянка. Был он моложе и Альфредо, и мага Массимо, и, конечно, красивее. Но, как верно заметил Массимо – беднее. Всё, что мог дать своему второму сыну и так небогатый дон Томазиньи – это сорок пять эскудо годового дохода, и то за счет ценных бумаг, которые то и дело цену меняют и вообще завтра могут оказаться дешевле собственно бумаги, на которой напечатаны.

– Добрый вечер, сеньоры, – поздоровался он, неприязненно стрельнув взглядом в Альфредо. Маг указал ему на соседнее кресло, которое слуга уже придвинул к камину. Денизо с удовольствием плюхнулся в него и протянул ноги к огню. От его мокрых сапог тут же повалил пар и резко запахло тем, чем и должны пахнуть сапоги мужчины, часто ездящего верхом. Маг поморщился, помахал в воздухе рукой, сплетая заклинание, но вышло только хуже – теперь завоняло мокрой псиной. Массимо плюнул и развеял неудачный каст.

Магом он был не очень хорошим, единственное, что ему удавалось и в чем он, в общем-то, преуспел – это было зачарование предметов. Еще он владел некоторыми целительскими навыками, весьма посредственными, но для сельской глуши вполне годными. Так что занимался сеньор Массимо Рокабьянка в основном изготовлением светошаров и огнекамешков, самодвижных полотерных щеток и таких же выбивалок для ковров, и тому подобного, а также лечением вывихов с переломами, запоев, простуд и обжорства, чем на жизнь и зарабатывал. Для потомка знатного рода это было довольно унизительным занятием, но приносило достаточно неплохой доход. Учитывая, что семейство Рокабьянка основательно разорилось благодаря авантюрам двух предыдущих донов, ремесло Массимо пришлось очень кстати. Моровое поветрие унесло и отца, и мать, и младшего брата Массимо, и осталась наследницей только Сабина, потому как сам Массимо, будучи магом, наследовать домен не мог. Об этом очень давно позаботился объединитель Фартальи король Амадео Справедливый, исключив магов из наследования титулов и земель, и установив правило, по которому домен нельзя было дробить между наследниками, а следовало передавать старшему из наследников независимо от пола. Если старший наследник – женщина, то она не должна быть замужем на момент передачи наследства (если только она не является единственным наследником вообще или если нет сыновей). Так что обычно, если были еще сыновья, доны побыстрее спихивали дочек замуж. Сабину вот не успели до того, как она стала владетельной доньей Рокабьянка, так что теперь можно было попробовать устроить ей брак повыгоднее. Долгов было много, и Массимо вкалывал не хуже какого-нибудь портового грузчика, чтобы расплатиться с ними побыстрее, пока проценты не станут совсем уж неподъемными. К моменту, когда он таки выплатил последний реал из набранных сначала дедушкой, а потом батюшкой долгов, ему уже снились все эти светошары, огнекамешки, щетки, выбивалки, швабры, метлы, кузнечные меха, чужие переломы, сопливые носы и прочее, прочее, прочее. Так что совсем неудивительно, что он прилагал все усилия, чтобы убедить сестру поскорее выйти замуж за кого-нибудь при деньгах. И домин Альфредо Сорелло, владелец винзавода и арендатор виноградников на родовых землях Рокабьянка, казался ему самым подходящим кандидатом в зятья. Все-таки сто двадцать эскудо чистого годового дохода – это не сорок семь, которые мог в год наскрести после выплаты всех налогов Массимо, и то при условии тяжкого труда. Одному-то ему бы хватало за глаза, и даже на двоих с сестрой. Но содержать Каса ди Рокабьянка на эти деньги было уже накладно, а добиться, чтоб поместье давало прибыль, никак не получалось. И потому маг очень хотел спихнуть этакую обузу на кого-нибудь побогаче и похозяйственней.