Даррен О'Шонесси - Город смерти

Ама, сдавленно вскрикнув, сжала мое запястье. У нее отнялся язык. Но тут все было ясно без слов — сила ее хватки вполне передавала ужас и изумление Амы.

Я увидел перечеркнутое имя Адриана. Бедняга. Он заслуживал большего, чем эта одинокая черточка в секретном списке.

Мое собственное имя — Капак Райми. В напечатанном виде оно смотрелось красиво. Лучше, чем имя строчкой ниже — имя некоего Стивена Герфа, третье и последнее нетронутое имя на странице.

Я перевел взгляд на свое имя, провел указательным пальцем по рассекающей его аккуратной черточке. Чернила еще не просохли.

— Ну что ж, — произнес я себе под нос, флегматично улыбаясь во мраке, чувствуя, как пальцы Амы все сильнее сжимают мою руку, — теперь окончательно ясно: не задался у меня сегодня денек.

Я спускался по лестнице, потрясая в воздухе кулаком. Правой рукой я крепко стискивал папку. Мое лицо превратилось в мертвенно-бледную недвижную маску. Ама еле поспевала за мной, дергала за рубашку, пытаясь задержать.

— Что ты задумал? — воскликнула она.

— Иди-ка, Ама, домой, — процедил я.

— Что ты задумал? — повторила она, нагнав меня, заглянув в лицо.

— Дуй! — взревел я. Мне было не до пререканий.

— Нет! — Ама преградила мне дорогу. — Не пущу, пока не скажешь, куда идешь и зачем.

Я сжал ее руки, уставился в ее необыкновенные глаза: огненные и встревоженные, полные страха, сострадания и любви. Эх, нам бы повстречаться в другие времена, когда наша любовь успела бы вырасти и расцвести. Но случилось иначе. Мы — в этом месте, именно в этот момент, а для мертвецов любовь — излишняя роскошь.

— Все кончено, Ама, — сказал я ей. — Тебя мне подсунули для проверки. Я не выдержал. Ты была ловушкой. Я попался. Иди домой.

— Меня, значит, обвиняешь? — изумилась она.

— Ни в чем я тебя не обвиняю. Просто ты — одна из орды его пешек. Он так все подстроил, чтобы твоими руками припереть меня к стенке, поставить перед выбором. Я выбрал не то. Это я сплоховал. Я один виноват. А теперь уходит.

— Нет, — сердито замотала головой Ама. — Капак, тебе не приходило в голову, что, может быть, ты сам — наживка?

— Это как? — наморщил я лоб.

— Ты возомнил, что все помыслы и поступки Кардинала вращаются вокруг тебя. А если ты — не такая уж важная птица? А если именно я ему нужна, именно меня он хочет изловить? А если ты сам — пешка?

Я призадумался.

— Может быть, и так, — уступил я. — Во всяком случае, твое имя появилось в списке раньше моего. Но все равно это маловероятно. Ама, ты ничего ему не можешь дать. Не думай, что я тебя ругаю — я просто констатирую факт. Кардинал подумывал сделать меня своим преемником. Меня специально натаскивали, чтобы я смог занять его место. Женщине он такую власть никогда не отдаст. Он женщин уважает, но не очень-то на них надеется. Думаю, вполне резонно предположить, что он охотится именно на меня.

— И что же ты задумал? — вновь спросила Ама.

Я провел пальцем по корешку папки. Ама следила за моими движениями. И вытаращила глаза: поняла, что я собираюсь поговорить с ним наедине. — Беги! — вскричала она в тревоге. — Сбежим вместе. Другого спасения нет. Если ты останешься, тебе конец. У меня кое-что накоплено, и у тебя, наверно, сбережения есть. Позвоним твоему другу-таксисту и…

— Нет, — четко и внятно произнес я. — Побег — это не для меня. Ты не первая мне; это советуешь, но… Где мы укроемся? Есть ли на свете место, где он не сможет нас найти, даже если захочет? И разве это жизнь — все время трястись, вечно беспокоиться? Помнишь, ты сама говорила, что тебе невыносимо жить сегодняшним днем, не зная своего прошлого?

— Но теперь ты и я… мы не одни. Мы вместе. Мы можем вместе построить свое будущее.

— В два раза больше беспокойства, Ама.

— Он тебя убьет, — сменила тактику Ама. — Если ты к нему придешь, он убьет тебя.

— Скорее всего да. Но если мы правильно разгадали, что значит черта поперек моего имени, мне все равно не уйти. По крайней мере я умру в бою. По крайней мере я не получу пулю в спину, Паукар Вами не подкрадется ко мне в темноте.

— Но шанс сбежать все-таки есть, — прошипела Ама. — Зачем лезть в бой? Беги, Капак. Пока есть шанс.

— Шансов у меня никогда не было, — вздохнул я в ответ. — После того как мы решились сюда пойти, после того как мы в открытую бросили вызов Кардиналу. Шанса на жизнь мы не достойны. Раньше мы его не искали, а теперь поздно рыпаться. Мы пришли сюда, чтобы найти правду, ответы, наше прошлое. Мы сделали выбор. И теперь он нас погубит. Меня — как минимум. Твое имя пока еще не запятнано. Твоей крови он еще не жаждет. Иди домой. Забудь про меня, про Кардинала, про все это. Попробуй начать нормальную жизнь. Может быть, еще удастся.