Евгений Енин - Случайностей не бывает

Впереди показался столб света, льющегося сверху, и через секунду они через него проехали. Яна прижалась лицом к стеклу и посмотрела вверх. Она увидела голубое небо и крыши домов. Как если бы она смотрела из уличного колодца со снятой крышкой.

Дальше — снова темнота.

Потом свет и шум, и механизмы, как в угольной шахте. И шахтёры с чёрными от угольной пыли лицами. Почему-то с длинными хвостами.

Потом пространство, похожее на читальный зал библиотеки, еле видный в густых сумерках. И что-то большое, рыжее, человекообразное, похожее на орангутана или на кучу тряпья.

Ещё минута темноты, в которую Порфирий Гордеевич смотрел напряжённо, дёргая руль, нажимая на педали газа и тормоза, объезжая что-то, видимое только ему и Фролу, который подрабатывал штурманом, периодически восклицая:

— Барин, левее, левее! Давай, давай, жми.

Артём заглянул под кресло. Педали газа и тормоза когда-то принадлежали роялю.

Вдруг темнота превратилась в чернильную синеву, кабина затрещала, по стеклу, изнутри, потекло сразу несколько прозрачных струек. Они ехали под водой, причём на очень большой глубине.

— Осторожно! — крикнул Фрол.

Порфирий Гордеевич ударил по тормозам и крутанул руль вправо, перед ними мелькнул силуэт кита.

— Куда ты прёшь, глаза разуй, — крикнул киту Фрол.

И снова только свечи и изумлённые лица отражаются в стекле.

— Барин, здесь прямо!

Через пару секунд темноты они как будто попали на фабрику дискотечных шаров. Свет их прожектора разбился на миллионы лучей, каждый из которых сохранил яркость первого. Это была пещера, поросшая многогранными друзами прозрачных кристаллов. И какие-то существа с треугольными головами без ушей провожали их огромными чёрными глазами. Одно существо даже кинуло копьё. Порфирий Гордеевич крутанул руль, Артём услышал, как оно стукнуло о стену вагона, и снова увидел в стекле своё отражение с вытаращенными глазами.

Через секунду и не больше, чем на секунду, мелькнул подвал, освещённый факелами. Яна решила думать, будто ей показалось, что там бородатые люди кого-то пытали на дыбе.

— Гордеич, левее!

Кабину залил ярчайший свет, и изумлённые глаза Яны встретились с не менее удивлёнными глазами шимпанзе. Несколько десятков метров они пролетели по джунглям, прежде чем нырнуть в увитую лианами скалу.

Снова темнота.

— Тормози-и-и! — закричал Фрол.

С громким лязгом металла о металл отгрызенная кабина встала на рельсы. Они вернулись в тоннель московского метро.

— Ходу! — крикнул Фрол, срывая руль.

Порфирий Гордеевич мгновенно воткнул в опустевшее гнездо контроллер и ударом ладони по ручке отправил его в крайнее положение «ход».

На стекле колотился прилипший пальмовый лист.

Джо приоткрыл дверь, за которой когда-то был вагон. Вагона там оставалось метров пять, не больше, потом рельсы и тоннель. Он швырнул в дыру остатки пулемёта, которые всё ещё держал в руке. Удар о шпалы был едва различим в общем грохоте и скрипе. И, как будто рукоятки с затвором были приманкой, из темноты тоннеля показалась круглая морда Олгой-Хорхоя, быстро нагоняя кабину.

Кольца с зубами начали раскручиваться.

Их путешествие неизвестно куда по внутренним часам Артёма длилось десять минут, по ощущениям Яны — минут пятнадцать. Это позволило им объехать гигантского червя, но не хватило, чтобы оставить его позади на безопасном расстоянии.

— Олгой! — закричал Джо, захлопнув дверь наружу.

— А то я не знаю, — сквозь зубы прошипел обер-кондуктор, придерживая котроллер. — У меня ж зеркала.

— Барин, может, пора? — наклонился к его уху Фрол.

— Тоннель обрушим, — резко возразил тот.

— Я-то барин, готов живота не пожалеть ради родного тоннеля. Но пассажиров мы должны хоть тушкой, хоть чучелом доставить. И лучше, конечно, тушкой.

— Ладно, доставай.

— Тоннель обрушить, это что у них, атомная бомба спрятана? — пошептал Артём на ухо Яне, которая вытирала ему со лба снова пошедшую от тряски кровь.

— Ой, — Фрол побледнел. — Оно же в вагоне было. А вагон…

Он посмотрел на чёрта. Джо помотал головой. Фрол рванул к двери, видимо, чтобы лично убедиться в том, что вагон отсутствует. Он распахнул дверь, что-то увидел и тут же захлопнул её, заорав:

— Ложись!

Поняв, что все на него удивлённо смотрят, но ложиться не торопятся, Фрол прыгнул так, что не жалея живота упал на своего барина, а руками пригнул головы стоявших рядом Яна и Артёма. На чёрта его уже не хватило.

В стенку, отделяющую кабину от пустоты, что-то ударило. Не так, как мог ударить камень или металл, а мягко, влажно, но так сильно, что стенка вмялась внутрь, а дверь устояла только потому, что была из морёного дуба.