Евгений Енин - Случайностей не бывает

Какая-то крошка била по лицам: кабина начала рассыпаться на всё более мелкие кусочки, которые сдувал поток встречного воздуха. Пол под ногами прогибался, то у одного, то у другого нога проваливалась насквозь, а поскольку держаться было уже не за что, все держались друг за друга.

— На пол легли все! — крикнул Порфирий Гордеевич.

Так можно было дольше продержаться. На пару — тройку секунд.

Яна представила встречу своего тела со шпалами, рельсами и щебёнкой на такой скорости, и ей стало плохо.

Ветер ударил по ним сильнее, это передняя стена кабины перестала существовать.

Одну руку Яна положила под голову, чтобы хоть что-то было между головой и шпалами, когда опора исчезнет, второй прикрыла голову от ветра. Пол провалился на пару дюймов, покосившись в сторону, где которой лежал чёрт, самый тяжёлый из них. Наверное, нужно было попрощаться, но ветер уносил слова, а малейшая попытка шевельнуться вызвала бы немедленную катастрофу.

— Ай!

Яна лежала посередине, и именно под ней пол того, что осталось от кабины, раскололся пополам. Половинки начали расходиться и крениться влево и вправо, их тянули тяжёлые колёсные пары. Яна взвизгнула и схватилась левой рукой за Порфирия Гордеевича, правой — за Артёма, лежавших рядом. Они, почувствовав движение пола, вцепились в неё.

Теперь только их руки удерживали вместе две половины тележки.

Но руки скользили, половинки расходились, приподнимая Яну, лежащую как раз на острых краях.

Запястья.

Ладони.

Кончики пальцев.

Всё.

Руки Яны выскользнули из рук человека и эльфа. Её подкинуло вверх расходящимися краями, порвав курку и поцарапав рёбра, и тут же она ухнула вниз, на шпалы.

Не долетала.

Повисла.

Как-то.

На чём-то.

Похоже, она зацепилась за что-то ремнём. Или её что-то зацепило. Яну повело в сторону, короткий полёт, удар о что-то мягкое. Это точно не шпалы.

Яна решилась открыть глаза — она висела на рогах Азалии, чёртовой мамы.

Азалия подмигнула ей чёрным козьим глазом и мотнула головой так, что стряхнула Яну на дрезину.

— Мальчики, быстрее! — крикнула она, придержав Яну, пытающуюся подняться.

Мальчики, Роберт и Бенедикт, одной ногой стояли на дрезине, другой на остатках кабины, своим весом удерживая расходящиеся края.

Боб одной рукой перекинул на дрезину Артёма. Беня помог перескочить Джо. Порфирий Гордеевич толкнул на дрезину Фрола, а сам торжественно, как капитан, покидающий тонущее судно с последнего торчащего над водой дюйма мачты, перешагнул с бывшего поезда-призрака на дрезину фирмы «Черти унесли». На голове у него снова была фуражка, в руках он держал контроллер.

— Азочка! — потянулся он к чёртовой маме. — Сколько лет!

Азочка, хоть и была на голову ниже эльфа, схватила его за воротник и легко сунула куда-то позади себя.

— Мальчики, уходим.

— Всем пристегнуться! — крикнул Боб.

После чего он и Беня привязали гостей обрывками верёвок к металлическим частям дрезины. Джо тоже привязали. Больше чтобы не мешался. Он явно не понимал, что происходит.

Сзади громыхнуло. Это Олгой-Хорхой размолол то, что осталось от вагона. И теперь приближался к дрезине. Она ехала медленнее, чем скользил по тоннелю червь-призрак.

Как эта телега вообще разогналась до такой скорости и оказалась перед бывшим поездом, оставалось загадкой. Это была личная дрезина чёртовой мамы, не на крысином или педальном, а на аккумуляторном ходу. Километров до сорока в час она ещё могла разогнаться, особенно если всех братьев заставить толкать. Но двести…

До морды Олгой-Хорхоя оставалось метров пять. Визг и рокот его вращающихся зубов забивал грохотанье колёс дрезины.

— Бобчик, давай! — отдала команду Азалия, перекрикивая червя.

Артём приподнял голову посмотреть, что будет «давать» Боб. В задней части дрезины при помощи проволоки, верёвок и скотча был закреплён ракетный двигатель. Точнее говоря, разгонный блок, или первая ступень, в ракетах Артём не очень разбирался. И сейчас Роберт его запускал с помощью зажигалки. Которая, конечно, не хотела зажигаться на таком ветру.

Артём не знал, за кого болеть. За зажигалку? С её помощью он имел шанс выйти в космос сквозь многометровую толщу земли. Или за червяка? Смерть внутри которого была бы столь же ужасной, хотя и не такой эпичной.

Пока выигрывал Олгой-Хорхой: внешнее, самое широкое кольцо его зубов пару раз коснулось стабилизаторов ракеты. Звук был как у бормашины с насадкой для сверления зубов диаметром пять метров.