Варвара Мадоши - Слива в цвету и дорожная пыль

— Ну, может, ей передавали? — пожал плечами Эдвард. — Ладно, так ты намерен ее оттуда похищать?

— Что? — охнул Альфонс. — Не говори глупостей! — но сердце у него сильно забилось.

— Я говорю, если хочешь туда прорваться с боем, или там скрытно пролезть, мы с химерами поможем. Тут нас уже, похоже, никто не хватится.

Альфонс окинул взглядом зал. Танцовщицы сменились флейтистками, на сей раз уже откровенно раздетыми.

— Давайте, — сказал он. — Только Эдвард! Не привлекать внимания!

— Мы присмотрим, — усмехнулся подошедший к ним Зампано. — Молодец, крестничек. Главное — не вешать нос. В отношениях всегда так. Если как следует извинишься, все и всегда можно исправить.

— Сказал дважды разведенный, — толкнул его локтем в бок Джерсо, который, как всегда, маячил рядом.

— Но потом-то все сложилось нормально, — Зампано невозмутимо пожал плечами. — Так что я знаю, о чем говорю.

— У нас все не так, — вздохнул Альфонс. — И не надо, пожалуйста!

— Да ладно, что мешает интрижке-то? — пожал плечами Зампано. — Не думаю, что этот парень, — он указал большим пальцем на развлекающегося Лина, — запихнет ее в пояс верности, она как женщина ему вообще не нужна. А ты ей нравишься.

Джерсо снова пихнул его в бок и указал на малинового Ала.

— Прекрати смущать крестника. Он пока не дорос до наших мудрых лет. Пускай сам шишки набивает.

И они пошли набивать шишки.

11 сент. 1920 г. Наконец покинули земли льяса. Нужно было сделать это сейчас, а то рисковали дождаться ледостава и застрять на всю зиму и весну. А все-таки три года у них — многовато. Хочу еще заглянуть в разные земли.

Ответа на свои вопросы не нашел. Х. говорит, не то ищу. Э. сказал бы, что это чистый высокопарный бред с его стороны. Скучаю по Э. Немного боюсь возвращаться на материк. Все это кажется совсем другой жизнью теперь. Есть ли там для меня место?

Мэй сердито провела расческой по волосам. Все-никак не удавалось успокоиться, все думалось — ну и дура же она… Ветер взметнул занавески и, удивленно обернувшись, она увидела, что на подоконнике распахнутого окна сидит не кто-нибудь, а Альфонс Элрик собственной персоной.

Он выглядел усталым: под глазами мешки, голова обмотана бинтом (к счастью, без следа кровавых пятен). К тому же, алхимик успел переодеться и теперь выглядел словно один из дворцовых охранников Ланьфан.

— Что ты здесь делаешь?! — сердито спросила Мэй. — Уходи!

— Между прочим, мы с Эдвардом преодолели два дворцовых сада и кучу охраны, — с некоторой обидой произнес Альфонс. — И все это я проделал с жуткой головной болью!

— Ты стал таким же заносчивым, как твой брат! — сердито воскликнула Мэй, и сама себе поразилась: что это с ней? Только что она так хотела увидеть Альфонса, мечтала поговорить с ним наедине. И вот, когда мечты, казалось бы, сбываются…

— Вот и нет! — Альфонс, кажется, обиделся, только за себя или за Эдварда, Мэй не поняла. — Эдвард уже не заносчивый. Ну, может, самоуверенный немного. И я не он! Я просто… Мэй! Ну слушай, ну это же глупо — вот так столько всего преодолеть — и так и не поговорить?

— Глупо… — подумав, согласилась Мэй.

Альфонс кивнул.

— Ты меня пригласишь?

— Да… входи, пожалуйста.

Альфонс спустил ноги с подоконника и спрыгнул в комнату. Мэй только сейчас заметила, что он вроде бы стал меньше ростом рядом с ней. Это была иллюзия, конечно. Он не уменьшился за время этого путешествия, наоборот, вырос. Но и она выросла тоже.

В мгновение ока их охватила та странная неловкость, которая возникает в минуты после очень долгой разлуки.

— Да, — Альфонс провел рукой по волосам.

— Я прикажу принести чаю? — предложила Мэй.

— Не нужно… То есть если хочешь, то конечно… Но я не за чаем…

— Ну… присядь тогда?

— А… да, если хочешь…

Они уселись на низких стульях напротив друг друга, и Мэй, отчаянно сгорая от неловкости, подумала, что им не о чем говорить. То есть… они могли поговорить о политике, наверное? Они могли поговорить о письмах… Но только политика принадлежала дворцу и Лину, письма принадлежали письмам. Она совершенно не знала, что сказать помимо этого.

— Я… не очень сильные раны? — спросила Мэй.

— Нет, так, пустяки. Дворцовый лекарь почти все уже подлечил.

— Да.

— Точно.

Каждый посмотрел на другого в надежде, что он придумает, что сказать.

— А где Эдвард?

— Мерзнет внизу в кустах, — пожал Альфонс плечами.