Варвара Мадоши - Гексаграмма

Спросить надо бы…

— Тебя убивать будут, а ты будешь вопросы задавать, — фыркнул Зампано.

Крестник улыбнулся чуть смущенно.

— Любопытство — очень важное качество для ученого.

— Да я и не спорю…

— Тем более, что он наш босс, — Джерсо решил напомнить об игре; этот коротышка-переводчик вроде ничего-ничего, а сам прислушивается.

— Конечно, босс… — протянул Зампано.

Делегации достигли середины моста и остановились. Идущие впереди «переводчики» поклонились друг другу и обменялись свитками. Потом с их стороны вперед вышел Чинхе, с той — тощий лысый старик с поджатыми губами. Чинхе заговорил, обращаясь то к старику, то к палантину.

— Чего он? — спросил Джерсо у Зампано.

— Кажись, защиту обещает… — неуверенно сказал тот. — Заткнись… телохранитель, то же мне.

Джерсо сам знал, что выходит из образа, поэтому послушно замолчал и начал оглядывать свиту, надеясь заметить непорядок. И тут, когда он пытался понять, свиток или ножны прячет в рукаве один малый — не то чтобы Джерсо не успел его в любом случае перехватить, — он ощутил дрожь в ногах.

Зампано и Ал стояли спокойно, словно бы не они только что говорили обо всяких дурных предчувствиях. Но Джерсо не мышцами ослаб и не перепугался: земля дрожала вполне натурально!

— Быстро, бежим! — он схватил Альфонса за рукав.

— Что? — крестник удивленно обернулся.

Тут тряхнуло уже по-настоящему.

Все, стоящие на мостике, пошатнулись; один из спутников Чинхе с криком полетел в пропасть — только фиолетовые рукава мелькнули. Как бабочка.

Эта смерть должна была стать первой в череде многих… Должна была. Джерсо увидел, как Ал хлопнул в ладоши, присел, прижимая пальцы к камню — и даже успел оттолкнуть кого-то, чтобы не наступили алхимику на руки. Этот кто-то не остался в долгу, отдавив Джерсо ногу — и только тонкие перила, пошедшие в рост стараниями Элрика, удержали их обоих от падения.

Долго они удержаться не могли: еще один толчок, равновесие теряется, и…

Джерсо привык ориентироваться в тяжелых ситуациях, но такого с ним не было давненько: на мосту над пропастью во время землетрясения, да еще когда на тебя напирает сразу несколько человек — и орут на ни в зуб не понятном языке… Он дал кому-то в челюсть, одновременно понимая, что это ошибка: затевать драку в таких обстоятельствах — значит, послужить детонатором.

И тут же почувствовал знакомое прохладно-горячее ощущение под ребрами. Собравшихся здесь никак нельзя было назвать мирными обывателями.

В следующий миг перила под ним куда-то пропали.

Джерсо не успел об этом подумать, летя вниз, в воду, в крошеве камня. Серые скалы, серое небо и белая пена чехардой мелькнули перед глазами. Ему еще показалось, будто над ним стремительно вытягивается второй мост, выше и шире первого — или это первый мост собирается заново буквально из воздуха? Но в голове крутилось только одно: «Вот б…!»

Над мостом развеялась пыль от трансмутации и, прокашлявшись, Ал обнаружил, что стоит в окружении сил Чинхе и Союза Цилиня. Пестрые одежды гангстеров мешались с белыми халатами; отделанный зеркальцем паланкин стоял на земле, бледная девушка-невеста сидела в нем, вцепившись в поручни. Все смотрели на алхимика.

Новый мост, построенный Альфонсом, вздымался выше и раскинулся в несколько раз, чем прежний, а кроме того, по краям моста возвышались нормальные, украшенные барельефами перила в рост человека. Не в синском стиле; балясины Альфонс подсознательно скопировал с одного из мостов Централа.

Обломки старого моста громоздились кучами; человек в серой одежде лежал на мосту и стонал: ему камнем придавило ногу.

Внизу грохотал поток.

— Быстрее! — крикнул Ал, и голос его сорвался. — Позаботьтесь о раненых!

Почти сразу он сообразил, что сказал это по-аместрийски и никто его не поймет…

Да, в самом деле, его не поняли. Смотрящие вокруг люди — что специалисты по алкестрии, что люди Чинхе и сам Чинхе — медленно поклонились.

«Да, — подумал Ал, — я, конечно, был крут… наверное, круче, чем даже брат… но черт возьми, как же я устал!»

Не поклонился только Зампано, и Ал встретился с ним глазами поверх согнутых спин.

— Джерсо упал, — сказал Зампано, — я видел.

Если бы не Дайлинь и не его дурость, все бы не кончилось так…

Ты «сошел со своего пути», как гласит идиома, и помог кому-то. Удастся ли вернуться?