Айра Левин - Такой чудесный день

Они шли по туннелю, сначала быстро, потом тише, бесконечная беспорядочная вереница темных нагруженных фигур. Тут и там в толпе горели лампы, выхватывая из темноты участки блестящего обшитого пластиком круглого свода.

Прошел мимо сидящей в стороне Дейрдре. Она смерила его ледяным взглядом.

Выбравшись наружу, они расселись на площадке перед входом, курили, ели, лежали, переговаривались кучками, рылись в узелках, обменивали вилки на сигареты.

Скол заметил на земле носилки. Рядом товарищ держал лампу, а еще несколько стояли вокруг на коленях.

Он убрал пистолет в карман и подошел. Те самые парень и женщина с перевязанными головами. Их глаза были закрыты, а грудь под простыней вздымалась и опадала. На других носилках лежали какие-то товарищи и Барлоу, глава Комитета по питанию, – кажется, мертвый. Розен приклеивал к его груди липучку-электрод.

– Как они? – спросил Скол.

– Те – нормально. У Барлоу сердечный приступ. – Он поднял голову. – Говорят, там был Уэй.

– Был.

– Точно?

– Да. Он мертв.

– Трудно поверить. – Розен покачал головой, взял что-то маленькое из руки товарища и ввинтил в электрод.

Скол посмотрел еще минуту и отошел к выходу с площадки. Сел, прислонившись к камню, и закурил. Сбросил сандалии. Товарищи и программисты выходили из туннеля, слонялись туда-сюда в поисках свободного места. Показался Карл с картиной и узелком.

Подошел товарищ с очень темной кожей и выступающим подбородком. Скол положил на колени пистолет.

– Ты Скол? – Это был старший из мужчин, которые пришли накануне вечером.

– Да.

Присел рядом.

– Они там поговаривают на тебя накинуться.

– Я так и думал. Сейчас уйду.

– Меня зовут Льюис.

– Здор о во.

Пожали руки.

– Куда ты теперь? – спросил Льюис.

– Обратно на остров, с которого приехал. На Свободу. Майорку. То есть Мальорку. Случаем, не знаешь, как управлять вертолетом?

– Нет, но думаю, ничего сверхсложного.

– Меня беспокоит посадка.

– Садись на воду.

– Не хочется терять вертолет. Если, конечно, я его найду. Сигарету?

– Нет, спасибо.

Секунду сидели молча. Скол затянулся и поднял глаза.

– Иисус и Уэй, настоящие звезды. Там внизу у них были муляжи.

– Правда?

– Правда.

Льюис оглянулся на программистов. Покачал головой.

– Они говорят так, будто утром вся Семья помрет. Чушь. Наоборот – родится.

– И получит кучу неприятностей. Они уже начались. Самолеты рухнули…

– Товарищи, которые должны были умереть, не умерли…

Скол секунду помолчал.

– Да. Спасибо, что напомнил.

– Конечно, трудности будут. Но в каждом городе есть товарищи, у которых снижена дозировка, которые пишут «долой Уни!». Они помогут поначалу. А в конечном итоге станет лучше. Живые люди!

– Интереснее станет, это точно. – Скол надел сандалии.

– Ты же не останешься на своем острове навсегда?

– Не знаю. Пока у меня задача туда добраться.

– Возвращайся. Семье нужны такие, как ты.

– Правда? Я там заменил себе глаз и не уверен, что сделал это, только чтобы одурачить Уэя.

Он замял сигарету и встал. На него оглядывались программисты. Скол нацелил на них пистолет, и они поспешно отвернулись.

Льюис тоже встал.

– Рад, что бомбы сработали, – улыбнулся он. – Это я делал.

– Сработали как по писаному. Кинул – и бабах.

– Хорошо. Слушай, не знаю, что ты там толковал про глаз. Давай садись на сушу и через несколько недель возвращайся.

– Посмотрим. До свидания.

– До свидания, брат.

Скол повернулся и вышел с площадки на каменистый склон, ведущий к лесопарку.

Он летел над дорогами, где одиночные машины медленно объезжали длинные пробки; вдоль реки Свобода, на которой баржи слепо тыкались в берега; мимо городов, где неподвижно замерли вагоны монорельса и зависли вертолеты.

Освоившись с управлением, Скол снизил высоту: на площадях толпились товарищи; неподвижно стояли фабричные конвейеры; по строительным площадкам слонялись редкие рабочие; несколько человек привязывали баржу к причалу и глазели на его вертолет.

Скол летел вдоль реки, а потом низко пошел над морем. Думал о Яне и Лилии, как она ошеломленно обернется от раковины (дурак, надо было взять покрывало!). А если они переехали? Вдруг Лилия, думая, что его поймали и вылечили, снова вышла замуж? Нет, исключено. (Почему? Прошло почти девять месяцев.) Нет. Только не она. Она…

На ветровое стекло упали и растеклись струйками по бокам прозрачные капли. Что-то течет сверху. Тут он заметил, что небо с обеих сторон посерело, а впереди стало и вовсе темным, как на доунификационных полотнах. Это же дождь!