Айра Левин - Такой чудесный день

– Боб, не дразни, – произнес кто-то. – Он новенький.

– Оно и видно, – отозвался мужчина и встал.

– Есть какой-то способ, есть. Должен быть.

Скол подумал о море и острове. Мысли путались.

На место мужчины села Лилия. Взяла его за руку.

– Нужно бороться, – сказал он ей.

– Знаю, знаю, – грустно поглядела она.

Аши поднес к его губам теплую чашку.

– Это кофе. Выпей.

Кофе был очень горячим и крепким; он сделал глоток и оттолкнул.

– Производство меди. В 91766. Ее же как-то доставляют на берег. Значит, есть суда или баржи. Можно…

– Все это уже было, – перебил Аши.

Скол посмотрел, думая, что он шутит, смеется над ним, как тот сероглазый без бороды.

– Все, что ты говоришь, о чем думаешь – «драться с Уни», – говорено-переговорено. Пытались раз десять. – Он снова поднес к его губам кофе. – Выпей еще.

Скол отстранил чашку, потряс головой.

– Неправда.

– Правда, брат. Давай, выпей…

– Неправда!

– Правда, – подала голос женщина на другом конце комнаты. – Правда.

Джулия. Джулия, кузина генерала.

– Каждые пять-шесть лет группа тебе подобных – иногда всего два-три человека – отправляется взрывать Уникомп. На лодках, субмаринах, на постройку которых уходят годы; на тех самых баржах. Они берут с собой оружие, взрывчатку, противогазы, химические бомбы, приборы. У них есть план, который, конечно же, сработает. И они никогда не возвращаются. Я финансировала две последние экспедиции и теперь содержу семьи их участников, так что я знаю, о чем говорю. Надеюсь, ты достаточно трезв, чтобы понять это и избавить себя от бесполезных мук. Принять и приспособиться – единственное, что можно сделать. Будь благодарен за то, что имеешь: красавица жена, ребенок и немного свободы, которой в будущем, мы надеемся, станет больше. Добавлю, пожалуй, что ни при каких обстоятельствах впредь не стану финансировать подобные предприятия. Я не так богата, как некоторым кажется.

Горбоносая Джулия смотрела на него своими маленькими черными глазами.

– Они никогда не возвращаются, – продолжил Аши. – Может быть, добираются до берега, может, до 001. Может быть, даже проникают в купол. Но не более, потому что они пропадают, все до единого. А Уни исправно работает.

Скол снова взглянул на Джулию.

– Мужчины и женщины, точно такие же, как ты. Сколько я себя помню, – добавила она.

Он посмотрел на Лилию. Она с состраданием сжала ему руку.

Аши протянул чашку. Скол отстранил его руку и покачал головой.

– Не надо кофе.

Он сидел без движения. На лбу внезапно выступила испарина, он наклонился, и его стало рвать.

Скол лежал в постели рядом со спящей Лилией. За занавеской на другой половине храпел Хассан. Во рту было кисло, и он вспомнил, как его тошнило. Иисус и Уэй! Да еще на ковер – первый за полгода!

В памяти всплыли слова той женщины, Джулии, и Карла, то есть Аши.

Скол еще полежал, потом встал и на цыпочках прошел за занавеску мимо спящих Ньюманов. Попил воды и, не желая тащиться в другой конец коридора, тихо помочился в раковину и тщательно смыл.

Лег на спину рядом с Лилией и натянул одеяло. Снова стало нехорошо, голова гудела. Он закрыл глаза, подышал какое-то время медленно и неглубоко, и дурнота прошла.

Не открывая глаз, размышлял.

Через четверть часа затрезвонил будильник Хассана. Лилия повернулась. Он погладил ее по голове.

– Как ты? – спросила она, садясь.

– Вроде ничего.

Зажегся свет, они сощурились. Хассан вставал, кряхтя, зевая и пуская газы.

– Поднимайся, Рия. Гиги, пора вставать!

Скол лежал на спине, касаясь рукой щеки Лилии.

– Прости, моя дорогая. Я сегодня позвоню ему и извинюсь.

Она взяла его руку и дотронулась до нее губами.

– Ты не мог иначе. Он понял.

– Попрошу его помочь с работой.

В ее взгляде мелькнуло удивление.

– Вся дурь из меня выветрилась, начисто. Как виски. Стану работящим и радостным железякой. Смирюсь и приспособлюсь. И когда-нибудь у нас будет квартира больше, чем у Аши.

– Такой мне не надо. А вот если бы две комнаты…

– Обязательно. Через два года. Две комнаты за два года. Обещаю.

Она улыбнулась.

– По-моему, надо переехать в Нью-Мадрид, поближе к богатым друзьям. Этот Ларс руководит школой. Ты знала? Вдруг ты сможешь там преподавать. И ребенок, когда подрастет, будет туда ходить.

– Что я могу преподавать?

– Что-нибудь. Не знаю. – Скол опустил руку ей на грудь. – Например, как отращивать такие красивые грудки.

– Надо одеваться, – улыбнулась она.