Андрей Газаев: Исход

Надежда вспыхнула мгновенно, горячим огнем опалив грудь. Дед бережно взял статуэтку и открыл коробочку и мир едва не померк в его глазах. Чувствуя, как подкашиваются разом ослабевшие ноги, он медленно опустился на кровать. Тугой горячий ком спекся в горле, перехватив дыхание, спина и руки покрылись «гусиной кожей», маленькие капли холодного пота выступили на лбу.

Несколько долгих секунд, растянувшихся на миллиарды лет, Дед сидел и смотрел на лежащую в коробочке фотографию. Она была сделана в дворе этого дома и судя по отпечатанной дате, это произошло за два дня до начала исхода. И на этой фотографии, на деревянных порожках жома, сидели, радостно улыбаясь, две женщины, Лекса и рыжеволосая Виори. Одну из которых он любил беззаветно и мечтал видеть своей женой, а вторую считал своим виртуальным ангелом-хранителем и к которой тоже питал весьма нежные чувства.

Но как такое может быть? Значит Лекса и Виори, были подругами? Может, именно поэтому, ангел-хранитель встречала его здесь в этом доме, только в другой реальности, в тех самых Поцелуях? И в этот момент он неожиданно вспомнил слова старой женщины, сказанные ему по приезду сюда. Тогда он находился в шоковом состоянии и не особо понимал, о чем она говорила ему. Ее слова словно таяли в холодном слое пустоты и растерянности, залепившем его сознание. И вот сейчас он вспомнил все. «Нету ее, давно уже нету. Ни ее, ни этой, рыжеволосой», — сказала тогда старая женщина в ответ на его вопрос о Лексе.

Стоп! Она ведь упомянула что-то еще, что-то не менее важное. Точно! «И еще, не забудь о демонах своих. Особливо о том, что полицаев гонял тут». Значит она говорила об эйсе подаренном Лексе на курорте, вживленном в этого самого дельфина. Как он мог забыть?! Дед схватился за голову. Толи он так отупел за все это время, толи просто неимоверно устал со всеми этими Дорогами, стрельбой и погонями.

И снова холодная дрожь пробежала по его спине. Бабулька сказала, что эйс гонял полицейских. Уж не тех ли самых, о которых упоминал Сергей? Но это означает, что «Следы на воде» родились именно в этом доме, и отсюда же, получили распространение. Тогда все сразу становится на свои места. «Следы на воде», как рассказывал друг, были придуманы в Краснодарском крае и недалеко от их города. Все сходится, соседние районы, расстояние от Надежной, до города, что на Невинном мысу, примерно девяносто километров. И теперь становится ясно, почему приглашенный экстрасенс в полуобморочном бреду назвал домашний адрес Деда. Ведь этого самого эйса, собрал, оживил и настроил на защиту пространства, именно Дед. И сделал это, судя по произошедшим событиям, весьма удачно. Эйс показал себя очень достойно, не пропустив ни одного негативного проявления на защищаемую территорию.

Но и это, еще не все. К обратной стороне фотографии, скрепкой приколота записка, с подписью: «Любимый мой Саша». Господи, неужели его когда то звали Александром? Неужели на самом деле были эти времена, когда он был Сашей, и ничего не подозревающая цивилизация жила своей повседневной жизнью? Да были такие времена, но они уже казались неимоверно далекими, уже успев подернуться паутиной нереальности. Месяцы хаоса были настолько тяжелыми эмоционально, что все остальные воспоминания и переживания казались неестественными, словно однажды виденный, но уже здорово подзабытый фильм.

Вспомнились строчки:

Черт! Кто же это написал, и где он это вычитал? Невозможно вспомнить, а ведь никогда на память не жаловался, но в сознании только несколько строк, в дополнение к предыдущим. Или это другое стихотворение? Черт!

Все-таки он явно устал, неимоверно устал. Не помнит то, не помнит это, на сказанное впрямую не обращает внимания, а потом ломает голову, сжигает нервы. Ладно, хватит себя жалеть. Дед развернул записку и углубился в чтение.

«Милый мой Саша! Мой далекий и любимый человечек. Если ты читаешь эти строчки, значит все пошло совсем не так, как я планировала. Но, обо всем по порядку. Ты уже видел фотографию, что я оставляю для тебя, в надежде, что ты найдешь и ее и записку. На ней я и моя близкая подруга Вика. Незадолго до начала этого ужаса она приехала ко мне отдохнуть, вместе с дочерью.