Пол Андерсон - Мир Сатаны [Компиляция. Без сверки с оригиналом]

— Да вы что, с ума сошли? — завопил Толтека. В толпе зарычали. Те, кто уже начал танцевать, остановились. Какой-то человек со спутанными волосами двинулся на Толтеку, который издал какой-то хныкающий звук и отступил. Ворон узнал Даида.

— Что это значит? — спросил Даид. В его голосе звучал металл.

— Это значит… Я хочу сказать… Я не понимаю…

— Нет, — настаивал Даид. — Что ты значишь? Каково твое значение? Почему ты здесь?

— П-п-омочь…

Они стали окружать его, отрезая путь назад. Толтека стал шарить рукой свое оружие, но как-то слепо, словно понимая, как мало он сможет застрелить, прежде чем они его завалят.

— У тебя худшее из Ночных Лиц, — простонал Даид. — Потому что это совсем не лицо. Это Хаос. Пустота. Бесконечность.

— Пустота, — прошептала толпа. — Пустота, пустота, пустота.

Ворон расправил плечи.

— Держись рядом и не раскрывай рта, — приказал он Корсу. Выйдя из тени колоннады на открытый лунный свет, он направился к толпе.

Первым его увидел кто-то с краю: кто-то здоровый повернулся с медвежьим ворчанием и неуклюже двинулся навстречу подошедшим. Ворон остановился и дал гвидионцу наброситься на него. Сильный удар руки со скрюченными пальцами пришелся бы ему прямо по глазам. Уклонившись, Ворон ловко завернул ему руку и, выворачивая ее, заставил гвидионца вертеться.

— Он танцует! — закричал Ворон в полный голос. — Танцуйте с ним!

Затем он выхватил из толпы какую-то женщину и, раскрутив ее, вытолкнул. Пытаясь сохранить равновесие, она закрутилась как волчок.

— Танцуйте, танцуйте на мосту от Инь до Янь!

Однако люди не танцевали. Они стояли тише, чем казалось возможным для людей. У Толтеки открылся рот. Лицо его было все мокрым от пота.

— Ворон, — он задыхался, — о-о, айлем, Ворон…

— Тише, — пробормотал лохланнец. Он осторожно и медленно пробрался к намериканцу. — Держись рядом. Никаких резких движений и ни слова.

Даид съежился.

— Я тебя знаю, — сказал он. — Ты моя душа. И поглощенная с вечной темнотой и всегда… нет, нет, нет…

Ворон напряг всю свою память. Ведь он слышал столько мифов, должен же быть один, который можно было бы использовать… Да, может… Раскаты его голоса заполнили весь лабиринт.

— Послушайте меня. Было время, когда Кузнец Солнца бегал оленем с серебряными рогами. Его увидел один охотник и стал его преследовать. Они вбежали на горный склон, который весь порос крисоцветом, и где бы олень ни касался своими копытами, крисоцвет расцветал, но куда бы ни ступал охотник, он увядал. И наконец они оказались на вершине горы, откуда по отвесной скале стекала река огня. Ущелье было таким холодным и таким туманным, что охотник не видел, был ли у него другой край. Но олень прыгнул и пролетел через бездну, и искры показали то место, где ударили его копыта…

Он держался так же неподвижно, как и они, но глаза его метались, и в лунном свете он видел, что они стали успокаиваться. Внутри него что-то чуть отпустило. Он не был уверен, что хоть в какой-то степени уловил сложную символику пересказанного им мифа. Конечно, он лишь смутно догадывался о его значении. Но это был верный рассказ. Его можно было перевести в эту ситуацию и таким образом превратить побег в танец, что увело бы людей обратно к обрядам, вышедшим из бесчисленных убийств.

Не прекращая рассказа, он отступал, шажок за шажком, словно выживание обладало своим собственным исчислением. Корс медленно двигался рядом, пряча за собой вздрагивающего Толтеку.

Но они шли за ними. И стали подходить и другие — из зданий, из башен, когда они снова прошли через колоннаду. Когда Ворон поставил ногу на первый ярус, должно быть, тысяча лиц была обращена на него. Никто не произносил ни слова, но он мог слышать их дыхание, напоминающее шум моря за плотиной Инстара.

И вот миф закончился. Он взошел еще на одну ступеньку, потом еще на одну — каждый раз встречаясь с их поднятыми вверх глазами. Ему показалось, что Она стала более полной с тех пор, как он спустился в эту долину. Но ведь не могло же пройти столько времени. Или прошло?

Толтека схватил его за руку. Пальцы намериканца были как лед. Голос Корса был бы неслышен и в метре.

— Можем отступать дальше, сэр, или вы думаете, что эти придурки нападут?

— Хотел бы я знать, — ответил Ворон. Даже теперь его рассердило слово, которое употребил Корс. Даид раскинул руки.

— Танцевать, Кузнец Солнца дома! — закричал он.

Победа! — словно ножом пронзило Ворона. Лишь дисциплина удержала его от проявления облегчения. Увидев, как толпа закружилась, отступая и выстраивая соединительные круги, он зашипел Корсу: