Анна Субботина - На пороге зимы

Когда окончательно рассвело, по лестнице застучали шаги. Ардерик не пошевелился, Верен же оглянулся и увидел барона Эслинга. Тот выходил на смотровую площадку в сопровождении начальника стражи и ещё нескольких воинов. Окинул взглядом догорающую крепость, заметил Ардерика и направился к нему.

— Они заплатят, — цедил Ардерик, не сводя глаз с пустоши. — Заплатят за всё…

— Непременно, — заверил его барон. Ардерик резко обернулся, нахмурился, но промолчал. — Так же, как вы заплатили за сожжённую деревню. Север всё помнит и воздаст каждому по его делам. Впрочем, ваше поражение не доставляет мне радости, хотя и было заслуженным и неизбежным.

— Ещё бы доставляло, — бросил Ардерик. — Брат-предатель спутал все ваши планы, так?

— Не вам об этом судить. Если хотите сохранить мир, не пытайтесь обсуждать мою родню с кем бы то ни было.

— Если бы я умел и хотел находить красивые слова для отвратительных вещей, то протирал бы штаны при дворе! — Ардерик вспыхнул мгновенно, словно всё накопившееся за эту ночь ждало выхода. — Ваш брат — дважды предатель, нравится вам это или нет. Мы же здесь по приказу Императора, земли принадлежат ему, а не вам, и никто не будет указывать мне, что говорить!

Верен уже второй раз дёргал сотника за рукав, но бестолку. Эслинг нехорошо улыбнулся и вкрадчиво поинтересовался:

— А откуда мне знать, что вы воины Императора? Указа при вас, как я понимаю, больше нет, личной печати тоже. Доспехи вы могли украсть, а гербы на них — подделать. Как вы докажете, что не самозванцы и мне не следует немедленно повесить вас, как последних разбойников?

Верен, не таясь, стиснул плечо Ардерика, и тот смолчал, только шумно выдохнул.

— То-то! — назидательно произнёс барон. — Укоротите язык, и Эслинге примет вас со всем гостеприимством, несмотря на тяжёлые времена. Отдыхайте, а через час приходите на совет. Надеюсь, не заскучаете. Нам сейчас некогда развлекать гостей.

Барон со своей свитой прошёл дальше. Ардерик послал ему вслед несколько негромких, но заковыристых проклятий и, наконец, обернулся к Верену:

— Что ж, если Север всё помнит, то когда-нибудь он спросит и с этого жирного борова. Идём-ка, проведаем наших. Заодно сам покажешься лекарю.

На совет собрались в полутёмных покоях, выходящих на север. За круглым столом разместились Эслинг, Элеонора и Ардерик. После недолгих уговоров свои места заняли начальник стражи и ещё двое, чьих должностей Верен не расслышал: не то егеря, не то какие-то смотрители. Сам он стоял за креслом Ардерика, изображая что-то вроде почётного караула, и жалел, что рядом нет Такко: вдвоём они смотрелись бы немного внушительнее. Друг обнаружился у лекаря, где уже свёл с кем-то знакомство, и у Верена немного отлегло от сердца. Свежая повязка и целебное питьё тоже сделали своё дело, и сейчас он чувствовал себя почти хорошо.

— Как здоровье ваших воинов? — обратилась Элеонора к Ардерику. — Я говорила с лекарем, но сама не успела повидать больных.

— Из двадцати оставшихся в живых на ногах держатся пятеро. Двое останутся калеками, а трое, по-видимому, не доживут до вечера, — мрачно ответил Ардерик. — Если остальным не станет хуже, то через пару недель у меня будет пятнадцать человек.

— У нас наберётся человек пятьдесят, способных носить оружие, — начальник стражи заговорил по знаку барона. — У господина Шейна же полных две сотни.

— Двести пятьдесят, не меньше, — уточнил Ардерик. — И это только те, кого мы видели. Кто знает, сколько ещё отсыпается по палаткам.

— Часовые со стен принесли вести, что люди Шейна строят нечто вроде застав напротив всех четырёх замковых ворот, — сообщил Эслинг, и начальник стражи кивнул в знак подтверждения. — У них не хватит людей, чтобы замкнуть кольцо вокруг замка. Но на какое-то время мы, вероятно, будем лишены возможности покидать внешние стены.

— Занятный способ сообщить, что замок в осаде, — не сдержался Ардерик. — Вы могли бы атаковать эти заставы уже сейчас, воспользовавшись перевесом сил, хоть и незначительным.

— Я всё же не исключаю возможности договориться, — мягко сказал барон. — Впрочем, если Шейн настроен серьёзно, ему же хуже. Эслинге строился для войны и может держать осаду вечно.

— Только припасов навечно не хватит, — вступила Элеонора. — В замке собралось около трёх сотен человек. Пусть треть из них — дети и старики, которым не нужно много еды, но всё же придётся экономить. Тем более, лучшие продукты уехали на побережье.