Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

“Двигатели сильно нагревают воздух Адриана, - говорю я.

- Откуда ты знаешь, вопрос?”

- Иногда я вижу тепло.”

“Что, вопрос?! Почему ты не говоришь мне этого, вопрос?”

“Это связано со зрением...Нет времени объяснять это. Просто поверьте мне: мы делаем атмосферу очень горячей.”

“Опасность, вопрос?”

“Я не знаю.”

“Мне не нравится такой ответ.”

Мы поднимаемся все выше и выше. Свечение позади нас становится все ярче и ярче. Наконец, мы достигаем правильного угла.

“Угол достигнут,” говорю я.

“Счастлива! Отпустите, вопрос?”

- Будьте наготове. Скорость...”—я проверяю навигационную консоль— " 127,5 метра в секунду! Как раз то, что я рассчитал! Святая корова, это сработало!”

Я чувствую, как Адриан тянет меня на свое место.

Это одна из тех вещей, которые мне часто приходится объяснять своим студентам. Гравитация не просто “исчезает”, когда вы находитесь на орбите. На самом деле гравитация, которую вы испытываете на орбите, почти такая же, как и на земле. Невесомость, которую испытывают астронавты, находясь на орбите, возникает из-за постоянного падения. Но кривизна Земли заставляет землю уходить с той же скоростью, с какой вы падаете. Так что ты просто падаешь навсегда.

"Аве Мария" больше не падает. Двигатели удерживают нас в небе, и наш наклон заставляет нас двигаться вперед со скоростью 127 метров в секунду—около 285 миль в час. Быстро для автомобиля, но удивительно медленно для космического корабля.

Воздух позади нас светится так ярко, что внешняя камера выключается, чтобы защитить свой дигитайзер.

Панель жизнеобеспечения появляется на моем главном экране, без каких-либо проблем. ЭКСТРЕМАЛЬНАЯ ВНЕШНЯЯ ТЕМПЕРАТУРА, предупреждает он.

“Воздух горячий,” кричу я. “На корабле жарко.”

“Корабль не касается воздуха,” говорит Рокки. “Почему корабль горячий, вопрос?”

- Он возвращает нам наш ИК-сигнал. И сейчас так жарко, что он излучает свой собственный ИК. Нас готовят.”

- Ваш корабль охлаждается астрофагами, вопрос?”

"да. Астрофаг охлаждает корабль.”

Каналы астрофага проходят по всему корпусу как раз для такого случая. Ну, не случай “взрыва атмосферы планеты таким количеством инфракрасного света, что в результате может расплавиться сталь”, а общие ситуации, когда накапливается тепло. В основном от солнца или Тау Кита, нагревающего корабль, и тепла, которому некуда деваться.

- Астрофаги поглощают тепло. Мы в безопасности.”

- Согласен. Мы в безопасности. И мы готовы. Бросьте зонд!”

“Бросьте зонд!” Он хлопает когтем по кнопке сброса.

Я слышу скрежет и звон катушек, соскальзывающих с корпуса по одной и падающих на планету внизу. Всего двадцать катушек, каждая падает и разматывается, прежде чем выпустить следующую. Наши лучшие усилия направлены на то, чтобы цепь не запуталась.

“Катушка шесть на расстоянии…” - сообщает Рокки.

Панель жизнеобеспечения снова мигает предупреждением. Я снова отключаю звук. Астрофаг живет на звездах. Я уверен, что немного отраженного ИК-света не будет слишком много тепла для него.

“Катушка двенадцать на расстоянии…” - говорит Рокки. “Сигнал пробоотборника хороший. Теперь пробоотборник обнаруживает воздух.”

“Хорошо!” Я говорю.

“Хорошо, хорошо, - говорит он. “Катушка восемнадцать...увеличение плотности воздуха…”

С отключенными внешними камерами я не вижу ничего из того, что происходит. Но показания Рокки соответствуют нашему плану. Прямо сейчас цепь разворачивается, когда она падает. Наши наклонные двигатели удерживают нас в небе, но ничто не удерживает цепь от падения прямо вниз.

“Катушка на Двадцать. Все катушки выпущены. Плотность воздуха в пробоотборнике почти равна уровню размножения астрофагов…”

Я смотрю на Рокки, затаив дыхание.

“Пробоотборник закрылся! Уплотнение герметично, нагреватель включен! Успех, успех, успех!”

“Успех!” - кричу я.

Это работает! Это действительно работает! У нас есть образец воздуха Адриана из зоны размножения астрофагов! Если есть какие-то хищники, они должны быть там, верно? Я надеюсь, что это так.

“Теперь второй шаг.” Я вздыхаю. Это не будет весело.

Я отстегиваю ремни и выбираюсь из кресла. Сила тяжести Адриана в 1,4 г тянет меня вниз под углом 30 градусов. Вся комната кажется наклоненной, потому что на самом деле она наклонена. Это не тяга двигателя, которую я чувствую. Это гравитация.

Одна точка четыре g - это не так уж плохо. Все немного сложнее, но не без оснований. Я влезаю в костюм Орлана ЕВЫ. Это будет, мягко говоря, трудно. Я должен выйти на улицу и сделать ЕВУ, находясь полностью под действием гравитации.